Власть предыстории (журналистский коллаж Андрея МЕДВЕДЕВА на материале книги и интервью с её автором Игорем Ачильдиевым)
Опасное дело убедить человека, что он во всём подобен животному, не показав одновременно его величия. Не менее опасно убедить в величии, умолчав о низменности. Ещё опаснее – не раскрыть ему глаза на двойственность человеческой натуры. Благотворно одно – рассказать ему и о той стороне, и о другой. Блез Паскаль: «Образ человека – это не теоретический вопрос: это вопрос сохранения человека как человека».
Людвиг фон Берталанфи
Начнём с вопросов
Не простых, а самых простых: что есть человек?
– Однажды ответ уже был найден: «Двуногое (то есть прямоходящее. – Ред.) безволосое». Но почему человек стал прямоходящим? Потому что в ледниковые периоды гибли леса, предлюди вынуждены были спуститься с деревьев на землю. Передние конечности освободились от лазания, а вертикальное положение тела позволяло видеть дальше.
Странно только, что другие животные в тех же условиях не перешли к прямохождению. Зрительная ориентация в высокой траве саванн обычно достигается высокими прыжками. Бег на четырёх лапах менее утомителен и куда быстрее, чем на двух. Наконец, в схватке с противником четыре точки опоры несомненно выигрышнее. Тем не менее именно человеческая осанка на миллионы лет стала «маяком», показателем лучшего в биоотборе.
«Природа не делает ничего лишнего и не расточительна в применении средств для своей цели», – утверждал Иммануил Кант. А вот пример. При сокращении одно мышечное волоконце способно развивать усилие в 100-200 мг, в теле человека примерно 15-20 млн таких волокон с общим усилием до 30 тонн.
Но добиться такого предельного сокращения мышц можно, лишь раздражая их электрическим током определённой частоты. При волевом усилии лучшие атлеты мира реализуют не более 60% своих возможностей (они на 40% слабее самих себя). Иное дело – в состоянии аффекта...
Во время пожара пожилая женщина вытащила из дома сундук с добром, который не смогла позже даже сдвинуть с места. Не столь фантастична и новелла К. Чапека «Рекорд», где человек в сердцах метнул тяжёлый камень так далеко, что превзошёл мировой рекорд в толкании ядра.
Под гипнозом работоспособность штангистов повышалась на 47%, а на стометровке вольным стилем результаты пловцов улучшались на 2,9 секунды. Почему возник механизм консервации физической мощи, да ещё такой странный, как гипноз?
А что происходит с объёмом мозга? От австралопитековых до кроманьонцев он непрерывно увеличивался, но, дойдя до вида Homo sapiens, процесс пошёл в обратную сторону: с 1600–1900 см средний объём мозга человека сократился до 1350–1500 см3.
Значит, некий антропогенный фактор, давивший при естественном отборе в сторону увеличения мозга на протяжении сотен тысяч лет, почему-то прекратил своё действие и природа приступила к гармонизации своего творения, избавляясь от какой-то части излишеств.
Человек поглупел? Отнюдь. Именно к этому моменту в истории человеческого вида относится начало неолитической революции: появились земледелие, древнейшие социальные явления – войны, искусство, религия. На смену каменным рубилам, вполне удовлетворявшим тысячи поколений предлюдей, пришли копья, лук со стрелами и тому подобное. Всё это чрезвычайно усложнило жизнь первобытных людей, а мозг уменьшился.
Отметим и ещё одну странность: с течением времени исчезали или мельчали враги гоминид и, напротив, расплодились помощники предлюдей. Крупные хищники (саблезубый тигр, пещерный медведь), мамонты, денотерии, судя по костям на пиршественных стоянках палеоантропов, частенько попадали на обед к нашим предкам.
До сих пор все крупные животные земли если и не боятся человека, то стараются держаться подальше от его поселений (по свидетельству Р. Дарта, львы, шакалы, пятнистые гиены Африки предпочитают не заводить логова в пещерах или скальных навесах, где любили устраиваться гоминиды). Что устрашало (и сокрушало) их, превосходящих и в силе, и в скорости, и в ловкости, и в вооружённости охотников, в руках которых были лишь рубила – оружие контактного боя? Не слово же...
Скорее, слово, словесно-звуковая коммуникация должны были мешать людям, так как они опосредуют сигналы, жёстко связанные с эмоциональной сферой. Слово не несёт в себе следа обозначаемого им явления и не сразу воздействует на эмоцию, а лишь посредством осмысления, мозговой переработки сигнала (тормозя его, замораживая значительную часть мускульных потенций).
.jpg)
В своё время Кант утверждал, что «природа не делает ничего лишнего и не расточительна в применении средств для своей цели»
Исследования Ф. Либермана и Эд. Крелина, моделировавших при помощи ЭВМ речь древних людей, показали, что глотка неандертальца была ещё плохо приспособлена для чёткой артикуляции звуков человеческой речи. Факт столь позднего возникновения словесно-звуковой коммуникации тем более странен, что в то же время происходило уменьшение объёма мозга у гоминид, хотя, казалось бы, должно было быть нечто совсем обратное.
Или вот факт из области биоэволюции. От протобионтов до появления аэробных форм прошло 3 млрд лет; до наземных растений – ещё 500 млн. За 100 млн лет эволюция продвинулась от первых наземных позвоночных до птиц и млекопитающих. Ещё плюс 12-15 млн лет – сформировались приматы. Ещё 5 млн лет – прошёл цикл антропогенеза. Что же дальше? Дойдя до человека, биосфера перестала продуцировать новые виды гоминид, а отмеченное ускорение эволюционных процессов пошло на спад... Опять вопрос? Но за ним,
Кажется, просматривается ответ
Палеонтологи знают о существовании волн макроэволюции, когда вызванные геологическими и космическими факторами, периодами климатических колебаний, циклами активности Солнца биосферные вихри сметают с лица планеты, начинающей походить на живой пульсар, в одночасье устаревшие формы жизни и порождают новые; когда в изменившейся среде тысячелетиями исправно служившие инстинкты становятся практически бесполезны (а то и гарантируют вымирание вида и последующую перестройку всей цепочки биоценозов).
Распространяясь из эпицентра катастрофы, стресс ускоряет темп мутаций (у лисиц, например, на 2-4 порядка!), взламывает прежние иерархии и образует специфические сообщества эмоционально возбуждённых и перевозбуждённых особей. Здесь-то куда больше шансов сорвать инстинкт, совершить спасительную ошибку, которую тут же тупо повторят все остальные. Лидер таких социумов (обычно самка) не обладает ни властью, ни силой ума, это лишь более яркая и скоростная реакция на неожиданную опасность...
Способностью к образованию эмоционально напряжённых сообществ с повышенной склонностью к имитативному поведению обладают многие дельфины, вороны, лошади, олени, волки. Приматы были самым молодым видом, обезьянничать им оказалось сподручней, легче. То, что до финиша – возникновения разума и социума – первым добежал человек, дело случая. Остальное закономерно.
И. Ач.: Термин «социум» вообще можно употреблять начиная с муравьёв. Толповые проявления есть и у насекомых, и у рыб, обезьян, у современного человека. Значит, наши предки никак не могли миновать эту стадию. Я назвал такое эмоционально напряжённое сообщество предлюдей пратолпой. С этого всё и началось.
.jpg)
Так есть ли цель или самоцель у природы? Какова она? Автор рисунка: Л. Бенкомо
Победный марш под общий ор
Предлюди вели двойную жизнь: в обычных условиях мирные собиратели, довольствовавшиеся растительной пищей и остатками с пиршеств крупных хищников, они при виде, скажем, саблезубого тигра сбивались в кучу. От тревожных воплей самок (поэтому можно сказать, что именно благодаря женщине человек стал хозяином Земли), более самцов податливых эмоциональным всплескам, от нервного касания тел пратолпа возбуждалась, доходя до критической точки.
Далее – или паническое бегство с удесятерённой страхом скоростью, или яростная атака врага. Каменное рубило, зажатое в руке и упирающееся в большой палец, – страшное оружие. А каков удар сразу десятка-другого таких рубил? Мчащаяся по саванне орущая от ужаса и ярости «сухопутная акула» не знала пощады. Её целью была не охота в поисках пропитания, а полное истребление любой угрозы.
В схватке с хищником гибло несколько особей, но инерция и критическая масса ударного ядра сохранялась – жертва была обречена. Смятое животное разрывалось на куски, начиналось кровавое пиршество, насыщение, сексуальная оргия и после – снятие аффекта, томное расслабление, переход к мирному бытию. До очередной опасности.
Пратолпа давала шанс выжить, и постепенно гоминиды стали проводить в ней всё больше и больше времени. Пратолпа превратилась в средство гуманизации, очеловечивания планеты – в средство тотального уничтожения всех биологических видов, которые каким-либо образом посягали на экологическую нишу наших предков.
Пратолпа требовала плотного контакта тел, поддерживавшего эмоциональное возбуждение. Она «подняла человека за шиворот», поставила его вертикально (В. Бехтерев). Железный императив природы – определённая плотность тел в пратолпе при беге и в момент нанесения удара по хищнику – действовал на протяжении сотен тысяч лет, корректируя развитие поколений гоминид. Постоянно перевозбуждавшийся мозг и необходимость домысливать, фантазировать опасность (и быть готовым к встрече с ней) и тогда, когда она скрыта от непосредственного взгляда телами сородичей, вели к усложнению мозга и увеличению его объёма...
.jpg)
Не с уменьшением ли страха появились социум и человек? Автор фото: Б. Макогон
Гибель богов (панегирик лжи)
«Благоустроив» планету, неандерталец приблизился к тому, чтобы воистину стать мерой всех вещей на Земле. Казалось, ничто не сможет превзойти хозяина ойкумены, венец эволюции. Того времени.
А. М : Человек умеет лгать. Он познал ложь, и это сделало его намного сильнее других животных. Может, именно она и сделала человека человеком в конце концов?
И. Ач.: Уточню: слово есть ложь. Слово – условность. За словом «кровь» нет никакой крови. Можно сказать, что оно – ложь. Но вместе с тем надо понимать, что слово никогда не возникало между двумя субъектами, как полагал Б. Поршнев. Механизм отбора возможен только в большом конгломерате общающихся, когда одна часть группы убеждала другую. В чём и как?
Пратолпой жили: ели вместе, готовя на всех, скопом пускались за собаками по следу хищника, спали вповалку – и всё в состоянии эмоциональной напряжённости и повышенной имитативности. Но согласитесь, вопли, возбуждающие пратолпу, удары в грудь и прочее явно не приемлемы, если надо предупредить бегущих палеоантропов о яме, вдруг встретившейся на пути.
Обычная жизненная ситуация. Крик вызовет замешательство, может быть, остановку движения, а то и панику. Сигнал не должен менять обуревавшую пратолпу эмоцию! Он должен быть законспирирован от собственной эмоции, принципиально отличаться от явления, предмета и вызываемого им чувства.
Если это считать ложью, то ложь возникла не как оружие конфронтации. Кроме того, человеку изначально был ближе стимул отдать, поделиться, а не взять, отнять. Это предполагает естественную честность, измельчавшую лишь с развитием цивилизации.
Речь перестроила психику человека – человеку говорящему (а не орущему) сложнее стало впадать в транс без специальных стимуляторов. Человек ослаб, но не погиб: очищенная от наиболее опасных хищников планета и покровительство пратолпы своим детям-уродцам позволяли последним выжить и даже плодиться.
Со временем развитие речи – слова – сознания стало нервировать нормальных неандертальцев: отклоняющееся поведение угрожало ключевому инстинкту пратолпы – имитативности, а значит, и жизни. Первый конфликт нормальных и неполноценных оставил в психике последних следы изначальной травмы.
Рядом со сверхсильными и сверхбыстрыми, похожими на человека по образу и подобию вчерашними сородичами, жизнь в безопасности и на всём готовом (охотилась пратолпа) казалась «уродцам» раем. Но рост числа нахлебников привёл к нехватке мяса для всех. Охотиться с помощью рубила человек не мог – возникла потребность в оружии дистантного боя.
Успех копья, лука со стрелами, топора (которые, появись они в пратолпе, лишь мешали бы её монолитному сплочению) стал всё заметнее влиять на экологическую нишу «нормальных». Жертвоприношения в умилостивление тех, кого завтра человеческое сознание будет ассоциировать с богами, дать долгого мира не могли.
В многовековом конфликте человека и предчеловека родился военный строй и манёвр. Поражая противника на расстоянии и рассыпаясь при нападении пратолпы, воины раз за разом снижали её критическую массу. Орда возбуждённых неандертальцев не могла осилить коллектив. Её поддерживал страх.
Социум и человек появляются тогда, когда удаётся страх победить. Воин от невоина отличается тем, что способен сдерживать себя. (Почему враги Рима, увидев выдержку Муция Сцеволы, ушли? Вас никогда это не удивляло? Им было ясно, что таких победить нельзя.) Если тормозов нет, появляется толпа.
Да здравствует свобода (заметки к ожидаемой диктатуре)
А. М.: Думаю, что книга «Власть предыстории», если судить уже по одному названию, отнюдь не ограничивается временами минувшими.
И. Ач.: Да, надеюсь, что выводы её пригодятся и при анализе нашего времени, природы человека и социума вообще. Пратолпа сидит в нас, её щупальца остались в человеческом обществе.
Связь убийства и сексуального наслаждения в сознании маньяка, видимо, происходит из послеохотничьих оргий пратолпы, когда часть самок, не способных в силу биологических ритмов к соитию, погибала (кстати, так могла возникнуть способность женского организма – в отличие от других млекопитающих и даже обезьян – вступать в половые контакты без временных ограничений).
Другой пример – коммунитас. Теории всеобщего уравнивания и их неизбежные спутники – нетерпимость к инакомыслию, идеализация преимуществ унифицированного поведения и подавление творческого начала (что в сегодняшнем мире равно самоубийству. – Ред.), – наследие предкового социума – предтолпы, неуничтожимы на протяжении столетий, апогей их – реальный социализм. Большинство партий пропагандируют равенство своих членов – это иллюзия. Всякий раз возвращаясь к идее всеобщего поголовного равенства, мы мыслим в логике «пратолпового рая».
Равенство не может быть частью свободы. Там, где раздаются громкие призывы к равенству, свободы не видать, это путь к тоталитаризму. Тоталитарные боги, несмотря на возможность частных успехов, никогда не победят инакомыслящих ненормальных.
А. М.: А нельзя ли с умом использовать пратолповые эффекты (например, для активизации скрытых мускульных потенций человека)?
И. Ач.: Можно, но это был бы опасный прогресс. Представляете, что натворит такой человек, ведь возвращение к пратолпе – это снятие психологических тормозов. В конце концов такие особи погибнут, есть ли в том смысл? Нельзя быть умнее природы, коль мы живём внутри неё.
Эпилог. О судьбе инакомыслия в современной цивилизации
Долгое время книга Игоря Ачильдиева не могла выйти из-за идеологических ограничений (вышла она на средства автора только в золотое мгновение перестройки в 1989/90 году, когда ещё издавали научные книги, а идеология уже подзабылась). На Западе она осталась неопубликованной именно из-за несоответствия её основной идеи некоторым ныне принятым религиозным воззрениям. (А жаль. – Ред.)
.jpg)
Формулу А. Швейцера «Мы не только любим, но и ненавидим себя в других» ведь можно и перевернуть
Ещё в главе «Человек — общество — природа»:
Власть предыстории (журналистский коллаж Андрея МЕДВЕДЕВА на материале книги и интервью с её автором Игорем Ачильдиевым)