О третьем паломничестве к месту рождения Великой княгини Елисаветы Феодоровны. Ноябрь 2014 года

В память Белого Ангела Москвы – Святой преподобномученицы Великой княгини Елисаветы Феодоровны

«Ныне трудно найти правду на земле, затопляемой всё сильнее греховными волнами; чтобы не разочароваться в жизни, надо правду искать на небе, куда она ушла от нас».

Святая преподобномученица Великая княгиня Елисавета Феодоровна родилась 1 ноября 1864 года; она была вторым ребенком в семье Великого герцога Гессен-Дармштадтского Людвига IV и принцессы Алисы, дочери английской королевы Виктории. Дети воспитывались в традициях старой Англии, их жизнь проходила по строгому распорядку, установленному матерью. Одежда и еда детей были самыми простыми. Старшие дочери сами выполняли домашнюю работу: убирали комнаты, постели, топили камин.

Впоследствии Елисавета Феодоровна говорила: «В доме меня научили всему». Мать внимательно следила за развитием талантов и наклонностей каждого из семерых детей и старалась воспитать их на твёрдой основе христианских заповедей, вложить в сердца любовь к ближним, особенно к страждущим. Родители Елисаветы потратили большую часть своего состояния на благотворительные нужды, а дети постоянно ездили с матерью в госпитали, приюты, дома для инвалидов.

Елисавета с детства любила природу и особенно цветы, которые с увлечением рисовала. У неё был художественный дар, и всю свою жизнь она много времени уделяла рисованию. Любила она и классическую музыку.

Все знавшие Елисавету с детства отмечали её любовь к ближним. У неё совершенно не было эгоизма; она всегда старалась помочь другим и часто делала это в ущерб себе. Как говорила впоследствии сама Елисавета, на неё ещё в самой ранней юности имели огромное влияние жизнь и подвиги Елизаветы Тюрингенской, одной из числа её многочисленных предков, в честь которой она и была названа.

На двадцатом году жизни ослепительная красавица Европы принцесса Елисавета стала невестой российского Великого князя Сергея Александровича, пятого сына Императора Александра II.

Сразу после венчания в церкви Зимнего дворца в Санкт-Петербурге Великая княгиня начала усердно заниматься русским языком, изучать культуру и веру своей новой родины. Её супруг был глубоко религиозным человеком, и во всех его поездках в монастыри, на всех богослужениях она была рядом.

Когда в 1888 году Император поручил Сергею Александровичу как председателю Православного Палестинского Общества быть его представителем на освящении Храма святой Марии Магдалины в Иерусалиме, Елисавета Феодоровна восприняла это как знак Божий. Увидев пятиглавый храм с золотыми куполами и высокой колокольней («русской свечой»), она сказала: «Как я хотела бы быть похороненной здесь». И слова эти оказались пророческими.

После той поездки на Святую землю она окончательно решила принять православие.

«Я всё время думала и читала, и молила Бога указать мне правильный путь, и пришла к заключению, что только в этой религии я могу найти всю настоящую и сильную веру в Бога, которую человек должен иметь, чтобы быть хорошим христианином. Это было бы грехом оставаться так, как я теперь, – принадлежать к одной церкви по форме и для внешнего мира, а внутри себя молиться и верить так, как и мой муж».

В православии Великая княгиня осталась Елисаветой – но в честь святой праведной Елисаветы – матери святого Иоанна Предтечи.

Большую часть года Елисавета Феодоровна жила с супругом в Ильинском, на берегу Москвы-реки. Она любила Москву с её старинными храмами, монастырями и патриархальным бытом. И вот в 1891 году Великий князь Сергей Александрович становится Московским генерал-губернатором.

Жители города весьма скоро оценили милосердие супруги губернатора, которая посещала больницы для бедных, богадельни, приюты для беспризорных детей. И это не были визиты вежливости – везде она старалась облегчить страдания людей. Раздавала еду, одежду, деньги, улучшала условия жизни несчастных.

Началась Русско-японская война, и Елисавета Феодоровна немедленно занялась организацией помощи фронту. Все залы Кремлёвского дворца, кроме Тронного, по её почину стали мастерскими. Тысячи женщин трудились здесь за швейными машинами. Она собирала пожертвования и отправляла на фронт тюки с продовольствием, обмундированием, медикаментами и подарками для солдат. На свои средства сформировала несколько санитарных поездов. В Москве устроила госпиталь для раненых, создала комитеты для обеспечения вдов и сирот погибших солдат и офицеров. Посылались на фронт и походные церкви с иконами и всем необходимым для богослужений. Лично от себя Елисавета Феодоровна посылала солдатам Евангелия, иконки и молитвенники.

Обстановка в стране становилась всё напряжённей. Великая княгиня получала анонимные письма, в которых ей советовали не сопровождать своего мужа, – она же в ответ, наоборот, старалась не оставлять его одного. Но 5 (18) февраля 1905 года Сергей Александрович всё же оказался на улице без неё и погиб – от бомбы, брошенной террористом Иваном Каляевым.

Великий князь Сергей Александрович и Великая княгиня Елисавета Феодоровна, 1905 год.

Елисавета Феодоровна, приехав к месту взрыва, своими руками собрала разбросанные части тела мужа. А на третий день после этого она отправилась в тюрьму. Просила убийцу покаяться, оставив в камере Евангелие и маленькую иконку. «Кто знает, возможно, что в последнюю минуту он сознает свой грех и раскается в нём», – сказала она. И просила Императора Николая II о помиловании Каляева, но получила отказ.

Елисавета Феодоровна не снимала траур, держала строгий пост, много молилась. Её спальня стала напоминать монашескую келью. Часть своих драгоценностей она отдала в казну, часть – родственникам, а остальное решила употребить на постройку обители милосердия. Для этого на Большой Ордынке приобрела усадьбу с четырьмя домами и садом. Вскоре здесь открылась Марфо-Мариинская обитель.

«Я оставляю блестящий мир, где занимала блестящее положение, но вместе со всеми вами я восхожу в более великий мир – в мир бедных и страдающих».

С детства привыкшая к труду, настоятельница всё делала сама и не требовала никаких услуг для себя. Она ассистировала при операциях, перевязывала и утешала больных. У постели тяжелобольного могла просидеть всю ночь. Больные говорили, что от неё исходит целебная сила, которая помогает переносить страдания. «Великой Матушкой» стали называть её исцелившиеся пациенты.

При обители существовала воскресная школа для работниц фабрики. Любой желающий мог пользоваться фондами прекрасной библиотеки. Работала бесплатная столовая для бедных. Матушка создавала Дома призрения для сирот, инвалидов, тяжелобольных. Особое внимание уделяла она Хитрову рынку. Собирала там сирот и уговаривала родителей отдать ей на воспитание детей. Её не пугала ни грязь, ни брань, ни вид людей, потерявших человеческий облик.

«Подобие Божие может быть иногда затемнено, но оно никогда не может быть уничтожено».

В воздухе уже пахло революцией. В 1916 году у ворот Марфо-Мариинской обители собралась разъярённая толпа, которая требовала выдать ей германского шпиона – брата Елисаветы Феодоровны, якобы скрывавшегося там. Настоятельница вышла к толпе одна и предложила осмотреть все помещения общины.

Наступил 1917 год, и сразу – февральская революция. Вскоре у обители вновь стояла толпа, теперь уже вооруженная. Матушка сама открыла ворота – ей объявили, что приехали арестовать её как немецкую шпионку, хранящую в монастыре оружие.

Настоятельница собрала всех сестёр обители и попросила отца Митрофана отслужить молебен. Потом, обратясь к революционерам, пригласила их войти в церковь, но оставить оружие у входа. Весь молебен она простояла на коленях. После окончания службы сказала «гостям», что им покажут все постройки обители – пусть ищут. Конечно, ничего не нашли.

«Очевидно, мы недостойны ещё мученического венца».

Несколько раз посланцы западных родственников настоятельно советовали ей уехать из России. Но Матушка Елисавета неизменно отвечала, что здесь её родина, и она разделит её судьбу.

На третий день Пасхи в апреле 1918 года Святейший Патриарх Тихон посетил Марфо-Мариинскую обитель, отслужив там литургию и молебен. Потом долго беседовал с настоятельницей, и беседа эта оказалась… напутствием пред началом её крестного пути на Голгофу.

Почти сразу после отъезда Патриарха к обители подъехала машина с красноармейцами – Матушке приказали ехать с ними. Вместе с ней отправились две сестры – Варвара Яковлева и Екатерина Янышева.

«Господь нашёл, что нам пора нести его крест. Постараемся быть достойными этой радости».

Последние месяцы жизни Матушка Елисавета провела на Урале – в Алапаевске, где её держали в школе на окраине города. Там же были и другие представители Императорского дома.

Сёстрам, сопровождавшим её, предложили свободу, но они отказались. Их стали пугать. Но Варвара Яковлева была тверда в своём решении разделить судьбу Матушки.

Ночью 5 (18) июля, в день обретения мощей преподобного Сергия Радонежского, Великую княгиню и «Великую Матушку» Елизавету вместе с другими членами Императорского дома бросили в шахту старого рудника.

Один из крестьян – свидетель произошедшего, говорил, что из глубины шахты долго слышались звуки Херувимской, которую пели страдальцы перед переходом в вечность.

Рядом с телом Матушки Елисаветы нашли тело Великого князя Иоанна Константиновича с перевязанной головой – даже получив тяжелейшие увечья, она старалась облегчить страдания ближних. Пальцы правой руки её холодного тела были сложены для крестного знамения. На груди – икона Спаса Нерукотворного, которой Император Александр III благословил свою невестку после принятия ею православия.

18 (31) октября 1918 года, когда на Урал пришла армия Колчака, тела алапаевских страдальцев положили в гробы и поставили в кладбищенской церкви города. Целый день над ними читали Псалтирь и служили панихиды. А на следующий день гробы перенесли в Свято-Троицкий собор, отслужили заупокойную литургию и отпевание.

Но Красная армия наступала, и отец Серафим, игумен Алексеевского скита Пермской епархии, друг и духовник Великой княгини, стал искать более безопасное место, отправившись с гробами на восток. Вагон передвигался вместе с фронтом: 25 вёрст вперёд – 15 вёрст назад...

Чита – Харбин – Пекин – Тяньцзинь – Шанхай – Порт-Саид – Иерусалим. Долгим и тяжёлым был путь. Три года продлился он. Однако игумен Серафим с двумя послушниками смогли пройти его.

И останки новомучениц Елисаветы и Варвары упокоились в усыпальнице Храма святой равноапостольной Марии Магдалины в Гефсимании.

«Народ – дитя, он не повинен в происходящем... Он введён в заблуждение врагами России».

Елисавета Феодоровна буклет