Сокольники, мороз, коньяк
Очередной шквал аплодисментов. Громче всех аплодирует Сверчок Кандид.
А Великий Магистр между тем обращается к Командору-ордалиймейстеру:
– Прошу вас, Константэн!..
И Константэн Григорьев, спокойный, неторопливый, в великолепной золотистой бороде, поднимается и без всяких предисловий начинает читать слегка глуховатым голосом:
Сокольники, мороз, коньяк,
Желанный дым «Герцеговины»...
Но кажется, что всё не так,
И пройден путь до половины.
И вот часы назад идут,
И вспоминается Савойя,
Тот гимназический уют,
То потрясенье мировое.
Я все альпийские цветы
Тебе сорвал с родного склона
И уходил в Бельфор, а ты
За мной бежала до Шалона.
Но оглянуться я не мог:
В шинели доблести и долга
Я шёл всё дальше на Восток,
А ты за мной бежала долго
И вскрикнула на полпути –
Я оглянулся, и в тумане
Тебя я не сумел найти,
Но описал потом в романе.
И вот, столетия спустя,
Сокольники, мороз, движенье.
Иду с товарищем, шутя,
Но ощущаю приближенье
Чего-то властного, как звук,
Чему нет сил сопротивляться.
И оборачиваюсь вдруг...
Мне дан от Вечности недуг –
Я разучился удивляться.
Ещё в главе «При свечах»:
Поэты поздравляют «Социум». 5=50, или Юбилейный вечер в гостиной «Социума»
Сокольники, мороз, коньяк