Одиссея картин Рерихов
В Государственном музее искусства народов Востока, рядом с залами, где находится постоянная экспозиция картин Николая и Святослава Рерихов, за неприметной дверью есть удивительная комната. Здесь на редкость уютно; неяркое освещение, красивая старинная резная мебель, стеллажи, заполненные альбомами, книгами, несколько небольших витрин с редкими фотографиями семьи Рерихов, изящными вещами индийской старины, на стенах – картины Николая Константиновича.
Эта комната – мемориальный кабинет Николая Рериха. Хотя он и закрыт для экскурсантов, тем не менее хорошо знаком многим, кто серьёзно интересуется творческим наследием знаменитой семьи. Заведующая этим кабинетом, его хозяйка и хранительница – много лет проработавшая в музее искусствовед Ольга РУМЯНЦЕВА; свою жизнь она посвятила изучению творческого наследия Рерихов, его пропаганде у нас в стране и за её пределами. Предлагаем вниманию читателей её рассказ о Святославе Николаевиче Рерихе, о возвращении картин Рерихов на родину, в Россию.
Всё началось в 1974 году во время празднования 100-летия со дня рождения Николая Константиновича Рериха. Отмечалась эта дата у нас в стране торжественно. Была большая выставка его картин в Академии художеств, проходила научная конференция, посвящённая этому событию. В Большом театре состоялся торжественный вечер. На утопавшей в хризантемах сцене – портрет Н. К. Рериха. Запомнился и концерт с участием лучших сил Большого театра. Святослав Николаевич, специально приехавший в Москву на торжества, был встречен овацией зала.
Это был уже не первый визит С. Н. Рериха в Россию. Впервые он приезжал к нам в 1960 году вместе с выставкой своих картин. К несчастью, приезд Святослава Николаевича совпал со скоропостижной кончиной его старшего брата Юрия Николаевича.
Братья даже не успели толком поговорить, а ведь они не виделись несколько лет (Юрий Николаевич вернулся на родину в 1957 году). Святослав Николаевич, приехав, тот же час занялся своей выставкой – хлопот было много, сроки поджимали. И братья решили отложить ненадолго свой первый большой, очень важный для них разговор – им, очевидно, было что рассказать друг другу. Но судьба, увы, распорядилась иначе.
Это был чудовищный удар для Святослава Николаевича. Но он тем не менее смог собраться с силами и даже поехал в Ленинград, чтобы там продолжить показ своих картин. Он много выступал, рассказывал о семье Рерихов, о своей жизни в Индии – для нас всё это было тогда откровением.
Творец красоты несёт её людям, забыв о себе. Он творит там, где кончается личное. Он любит и чтит людей, а потому и может единиться с ними в красоте и единить их в ней.
Из мудрости Учителей Востока
Ловили каждое его слово. И горечь утраты Святослава Николаевича как бы смягчалась сердечным приёмом у соотечественников, и люди ему казались родными и близкими. После той поездки его всегда тянуло на родину, в Россию, куда он потом много раз приезжал...
В самый разгар торжеств юбилея Н. К. Рериха Святослав Николаевич решил, что именно сейчас он должен сделать одно очень важное дело. Дело, имеющее предысторию: в 1904 году Н. К. Рерих отправил много своих картин – в числе других русских художников – на выставку в США. Но случилось так, что выставка эта из-за банкротства её устроителя была распродана с аукциона, в том числе и 75 картин Николая Константиновича. Ему даже боялись вначале об этом сказать.
Но когда он узнал о случившемся, то ответил спокойно: «Что ж, пусть будут мои картины русским приветом на американской земле». Но позже, в 20-е годы, когда Н. К. Рерих приехал в США, он всё-таки сетовал (это так понятно!) на то, что его «Русская серия» осталась здесь, за океаном. Ведь сердцу русского человека она особенно близка, говорил он, а этюды могли бы пригодиться для реставрации исторических памятников, которые наверняка сейчас в этом нуждаются. Эти мысли он неоднократно высказывал, и Святослав Николаевич их хорошо запомнил.
Обстоятельства сложились так, что многие из 75-ти картин были распроданы в разные руки, а более 40 из них попали в музей города Окленд. В 1960-е годы он стал Музеем современного американского искусства, и его администрация распродала всё, что было за пределами её интересов. Об этом узнала госпожа Кэтрин Кемпбелл, давний друг семьи Рерихов, вице-президент Музея Н. К. Рериха в Нью-Йорке. Она давно собирала картины Николая Константиновича и Святослава Николаевича и приобрела несколько десятков их работ из оклендского музея, о чём и сообщила С. Н. Рериху.
Так вот, в разгар юбилея Святослав Николаевич вдруг говорит: «У меня срочные дела. Надо немедленно лететь в Швейцарию. Это очень важно». И улетел. Все в недоумении: как же так? Готовился телевизионный фильм о его творчестве, уже был заказан эфир, назначены важные встречи – и вдруг такое! Многие попросту обиделись, а кое-кто решил уже было: «Ну вот, выходит, для него главное – бизнес. Это уже и не русский человек, а насквозь западный, увы». Но через три дня Святослав Николаевич возвращается из Швейцарии, где находилась в то время госпожа Кемпбелл, и привозит от неё дарственную на 42 картины «Русской серии» для нашей страны, а затем передаёт эту дарственную из рук в руки тогдашнему министру культуры СССР. Вот это был сюрприз!
А дальше вся эта история развивалась так. Чиновники минкульта сунули дарственную «под сукно» и думать о ней забыли. Прошло достаточно много времени. Обеспокоенная молчанием Москвы, госпожа Кемпбелл ещё раз пишет о том, что подтверждает свою дарственную. Возникает неприятная ситуация: министерство культуры не спешит получить картины, выходит, они вроде как и не нужны Советам вовсе. И вот, чтобы исправить ситуацию, посылают в Штаты тогдашнего директора Музея искусства народов Востока Г. П. Попова.
Генрих Павлович, человек обаятельный и обходительный, встречается с госпожой Кемпбелл, много интересного рассказывает ей о нашем музее. И она принимает решение передать нам в дар многие из принадлежащих ей картины Н. К. Рериха, включая его Гималайскую серию, – всего 128 работ. Мало того, она дарит ещё и ценную библиотеку старинных книг, которые держал в руках Николай Константинович, прекрасную коллекцию экспонатов индийского прикладного искусства, а также архив – небольшой, но содержащий ценнейшие для исследования документы и фотографии семьи Рерихов, их личные вещи – всего более 500 предметов.
Подарила нашему музею свои личные картины, принадлежащие кисти Рериха, и госпожа Ингеборг Фритчи – близкая подруга Кэтрин Кемпбелл... Так эта коллекция попала в Москву.
Было решено коллекцию не делить и передать её на хранение в Музей искусства народов Востока. Заняться ею было поручено мне. Наверное, потому, что я давно работаю в этом музее, читаю лекции по искусству стран Востока, творчеству семьи Рерихов, ведь Рерихи – моя давняя глубокая любовь.
Кэтрин Кемпбелл и Ингеборг Фритчи были приглашены к нам в страну. К этому приезду приурочили и открытие выставки картин Рериха. На вернисаже Кэтрин Кемпбелл, уже к тому времени две недели гостившая в нашей стране, со слезами радости сказала: «Это были самые счастливые дни в моей жизни!» На пресс-конференции журналисты спросили её, как она объяснит свой столь щедрый дар России? И она ответила: «Рерих научил нас любить Россию».
Об этой чудесной женщине стоит рассказать подробно. Кэтрин Кемпбелл говорила, что в её жизни были как бы три периода. Первый – когда она, молодая красавица (судя по портретам кисти Святослава Николаевича, это было действительно так), жена американского железнодорожного магната, вела светский образ жизни, блистала на балах. Второй – когда С. Н. Рерих познакомил её со своим отцом и матушкой – Еленой Ивановной Рерих. (Кэтрин тогда очень близко приняла к сердцу учение Е. И. Рерих о Живой этике, стала её верной последовательницей, и осталась этому верна по сей день.) Третий период начался, когда ушёл из мира Николай Константинович, и она стала выверять им каждый свой поступок, спрашивая себя, а что на это сказал бы Рерих?
Вспоминая об этих трёх периодах своей жизни, Кэтрин Кемпбелл добавляет: «И сейчас я думаю, что он меня похвалил бы. Я так счастлива, что Рерих нашёл свой дом в России...»
Замечу, совсем не походя, что единственный сын Кэтрин пошёл добровольцем на фронт. Он погиб в возрасте 23 лет в Нормандии в 1944 году.
Господь подарил Кэтрин Кемпбелл долгую жизнь. Последний раз она приезжала к нам, когда ей было уже 92 года. Поверьте, она сохранила свою красоту. Ей говорили: «Кэтрин, сознайтесь, ведь Вам всего тридцать три». Она в шутку обижалась: «Какие тридцать три? Мне – восемнадцать!» Сердцем она и впрямь необыкновенно молода. Кэтрин часто заходила к нам в музей «на минутку», как она говорила, но проводила здесь часы.
«Я счастлива, что коллекция в хороших руках, я как будто бы у себя дома». И добавляла грустно: «А в доме моём стало пусто. Но всё, что нужно сделать, нужно делать вовремя». Сейчас ей 97 лет, живёт она во Флориде. Дай Бог ей всего самого светлого!
.jpg)
«Россия – как хорошо!» С. Н. Рерих и Девика Рани на древней Суздальской земле
А Святослава Николаевича попросили стать почётным председателем Комиссии по научному и культурному наследию Рерихов. Он часто приезжал к нам в музей. И каждый раз на встречу с ним в маленьком музейном лектории собиралась масса людей, чтобы послушать его, забросать вопросами. Самым популярным из них был: «Что такое Шамбала? Где она находится?» Без этого вопроса не обходилась буквально ни одна встреча. Святослав Николаевич терпеливо пояснял: Шамбала – это мир в себе самом. И мы должны стремиться сделать его прекрасным. Это очень трудная задача, но её необходимо решать каждый день.
Итак, у нас была создана постоянная экспозиция картин Рерихов. И тут у меня возникла идея организовать как бы музей в музее и поместить в нём всё, что было передано нам в дар. Идею мою поддержали. Так был создан мемориальный кабинет Н. К. Рериха.
К этому я ещё вернусь, а сейчас хотела бы рассказать ещё о своих встречах со Святославом Николаевичем. Утром, ещё до открытия музея, мы ходили по залам экспозиции, и Святослав Николаевич рассказывал о тех или иных сюжетах картин, пояснял, что за этими сюжетами кроется. Вот, например, картина «Клад захороненный». Николай Константинович повторил её в 1945 году, за два года до ухода из нашего мира. Святослав Николаевич сказал: «Знаете, картина эта в какой-тo мере биографическая, ведь наследие Рериха – это тоже клад захороненный. Это наследие ещё и изучать и постигать надо. Оно пока мало кому ведомо: о месте человека во Вселенной, о непознанном нами мироздании». И вот что интересно, добавлю от себя: на этой картине береговая линия озера как бы повторяет очертания лица Н. К. Рериха. Это – его единственный автопортрет. Кто хочет – увидит.
Сам Святослав Николаевич – художник необыкновенно тонкий. Как он передаёт неуловимые изменения воздуха, неба! Удивительно его вживание в природу – он буквально растворяется в ней, и это ощущается в его картинах. Ни о каком подражании отцу речи нет. Да, они едины в своём мировоззрении, и этим их работы в чём-то схожи. Картины Николая Константиновича – словно взгляд из Космоса на этот прекрасный мир, а Святослав Николаевич будто берёт вас за руку, и вы идёте рядом с ним, приглашённые погрузиться в его миросозерцание.
Его художественный вкус исключителен, к тому же он обладает высоким профессиональным искусствоведческим пониманием: что нужно и как нужно показывать. Он остро чувствует талант другого художника, пусть пока и малоизвестного. Святослав Николаевич много работал и для театра. У нас хранятся его прекрасные эскизы театральных костюмов. Наверное, мало кто знает, что он был великолепным иллюстратором. Так, например, когда ему было всего 20 лет, он выполнил (специалисты отметили – рукой зрелого мастера) рисунки тушью к книге восточных сказок, выпущенной в США. Им была удивительно точно схвачена суть разных культур Востока.
Всем известно: он был не чужд общественной деятельности. Однако мало кто знает, что это ему стоило упорного, хлопотливого, малозаметного труда. Святослав Николаевич проделал огромную работу по реализации «Пакта Рериха» об охране культурных ценностей, много сил положил в работе международной организации «Корона мунди» («Венец мира») по обмену произведениями культуры. Велика его роль в изысканиях Института гималайских исследований «Урусвати», основанных Н. К. Рерихом. Он создал культурный центр Чатракала Паришадх в Бангалоре.
Организация конференций, выставок, вся повседневная, «черновая» работа – всё это на плечах Святослава Николаевича. А то, что содеяно им во имя сближения России и Индии – братских по духу стран, – это огромно и поистине бесценно.
У Святослава Николаевича всегда было много друзей – людей творчества: художников, поэтов, артистов. Его супруга Девика Рани была кинозвездой первой величины в индийском кинематографе. Её называли индийской Мэри Пикфорд. Слава к ней пришла ещё тогда, когда она снималась в немых фильмах, и с её участием связан первый звуковой индийский фильм «Карма». А когда ушёл из жизни её первый муж – известный актёр и режиссёр индийского кино Химан Сураи, Девика возглавила его киностудию в Бомбее и в течение пяти лет успешно руководила и творческими, и финансовыми делами. Здесь, на этой студии, и познакомился с ней Святослав Николаевич. Они нашли очень много общего во взглядах на жизнь, искусство, полюбили и обрели друг друга на всю жизнь.
В явлении, которое называется Святослав Николаевич Рерих, главное то, что он каждодневно нужен людям. В этом я убедилась, когда была в Бангалоре и часто виделась с ним. К Святославу Николаевичу Рериху приезжало много людей, и все со своими делами-проблемами, кто за помощью, кто за советом. И ни одно посещение не оставило Святослава Николаевича безучастным. У него прекрасный дар успокаивать людей, ободрять их. А его интерес к жизни, любознательность, тяга к красоте мира, не ослабевающие и в его почтенном возрасте, поистине завораживают...
Россия у него всегда в сердце. Он так любил бывать в России, беседовать по-русски и с русскими людьми... Сегодня Святослав Николаевич уже больше не может приехать в Россию: годы. И это его удручает. Тем более он радуется каждой доброй вести с родины. Судьба России – главное, чем он сейчас живёт...
А в мемориальном кабинете Н. К. Рериха идёт каждодневная работа. Здесь проходят заседания правления Московского Рериховского Общества, Учёного совета по наследию семьи Рерихов, совместные акции с обществом «Мир через культуру». Ведётся подготовка к конференциям и выставкам. Сюда за консультациями, материалами приезжают многие люди со всех уголков страны с угловатым названием СНГ. Нет, пожалуй, такой страны за рубежом, откуда не побывали здесь гости.
Кого только не увидишь в мемориальном кабинете! Есть люди, специально приезжающие сюда, за тридевять земель, чтобы прикоснуться к этой необыкновенно духовной атмосфере. Кстати, бывают в музее и экстрасенсы. Все они отмечают необыкновенную энергетику, идущую от картин, от экспонатов кабинета.
Однако скажу, что не обязательно быть экстрасенсом, чтобы почувствовать эту энергетику. Слова многих людей, прощающихся с нами после немалого времени, проведённого в мемориальном кабинете, почти всегда приблизительно таковы: «Как здесь хорошо! Здесь мы открыли для себя совершенно новый мир!»
Материал подготовил Владимир Фёдоров
Ещё в главе «Мышление - вера - нравственность»:
Как поведут себя отечественные Пения и Порос?
Одиссея картин Рерихов