«Мир наш – школа, где мы учимся познавать»
Эти слова из знаменитых «Опытов» Мишеля де Монтеня, французского писателя и философа позднего Возрождения, подразумевают познание не только мира вокруг нас, но и нашего собственного, внутреннего мира. И в этом познании не должно быть так называемых запретных зон.
Жалка мысль, пугающаяся чего бы то ни было. С этой точки зрения анализ смысла жизненных проблем ничуть не предпочтительнее обращения к проблемам смерти. Кроме того, следуя воззрениям Монтеня, как и многих мыслителей до и после него, смерть более научает философии (философии жизни), чем сама жизнь.
Семьдесят с лишним лет советской власти нас натаскивали на презрение к нормальной, принятой в цивилизованных странах жизни: она отдавалась в жертву счастью других поколений, светлому будущему всей страны. Стали ли мы мудрее от такой жертвенности, сиречь стадной смерти во имя коммунизма? Нет.
Ещё менее здесь можно рассуждать о каком-то достижении общесоциального счастья. И вообще, проблемы жизни и смерти индивидуальны, даже интимны. Мы же были – во многом ещё и остаёмся – эрзац-коллективистами эрзац-бытия. А что до интимного, так оно лишь с недавних пор перестаёт быть синонимом мещанско-буржуазного.
«Кто научился умирать, тот разучился быть рабом», – говорит Монтень сквозь череду веков. Нас не учили, а заставляли умирать, причём изощренно, разнообразно: всё годилось – от гулаговщины до понуждения бездарно растрачивать себя в очередях за элементарным пропитанием. Нет, не до рассужденческих, метафизических изысков было строителю первого в истории человечества... ну и так далее, остававшегося рабом и в связи с жизнью, и в связи со смертью.
Сегодня мы вроде бы переходим в другое состояние: каждый волен сам решать, как жить и как и с чем уходить из жизни. И опять Монтень словно приходит нам на помощь: «Жизнь сама по себе – ни благо, ни зло, она вместилище блага и зла, смотря по тому, во что вы сами превратили её». Сами – не в этой ли простой с виду констатации и заключается нечто ключевое, что недурно перенять от Монтеня, делившегося своими мыслями чуть ли не обо всём на свете в форме бесед, домашних рассуждений, соразмышлений с нами.
Он был большой мастер диалога и самодиалога. Поэтому, предваряя его эссе о проблемах жизни и смерти (что составляет предмет сквозного разговора этого номера «Социума»), есть резон дать одну из монтеневских зарисовок «Об искусстве беседы».
.jpg)
Г. Доре. Иллюстрация к «Божественной комедии» Данте
Ещё в главе «Жизнь - слово - дело»:
В доме должно быть всё прочно – считает президент Торгового Дома «Легпромсырьё»
Занять достойное место на информационном рынке
«Мир наш – школа, где мы учимся познавать»