Контрольный визит Л. П. Берии
Для окончательного принятия решения о дальнейших испытаниях ЦРН, несмотря на последнее донесение от 2 сентября 1952 года, Л. П. Берия решил лично убедиться в нормальном состоянии работ по испытаниям опытного образца ЦРН.
Для этого он поручил Рябикову подготовить совещание в Кратове с обсуждением состояния дел по испытаниям, подготовкой документации к серийному изготовлению и готовностью переезда ЦРН на полигон Капустин Яр. Такая встреча состоялась 8 сентября. Это был воскресный день – на испытательной площадке не было людей.
На совещании присутствовали: из ТГУ – В. М. Рябиков, B. Д. Калмыков, А. Н. Щукин; из КБ-1 – П. Н. Куксенко, C. Л. Берия, А. С. Елян, Г. Я. Кутепов, А. А. Расплетин и, конечно, специально проинструктированный личный состав испытателей ЦРН.
Было решение собрать все докладные записки, материалы лётных испытаний по различным самолётам, результаты автономных испытаний антенн A11 и А12, предложения по испытаниям на опытном и экспериментальном образцам ЦРН. Словом, решили собрать всё, что могло способствовать правильному восприятию ситуации по испытаниям ЦРН.
Берию встречал Рябиков, представил ему руководство КБ-1, руководителей испытаний ЦРН Калмыкова и Расплетина (Минца, знавшего Берию со времени работы в заключении, на площадке не было). Осмотр техники начался с показа опытного образца ЦРН.
Пояснения давал Расплетин, Берия внимательно слушал. От Серго он получил конфиденциальную информацию о Расплетине, о его роли в становлении облика системы «Беркут». Серго часто подчёркивал высокий творческий потенциал и исключительную работоспособность Расплетина.
После обхода опытного образца Расплетин пригласил Берию в полуприцеп с аппаратурой рабочих мест операторов экспериментального образца ЦРН. У индикаторов, отображающих весь обозреваемый ЦРН сектор пространства, Расплетин стал рассказывать Берии о том, как будут работать операторы, как на индикаторах будет наблюдаться процесс наведения ракет на цели. Рассказывал, стараясь быть максимально понятным. Никаких вопросов, никакой реакции ни по ходу рассказа, ни после него со стороны Берии не последовало.
Тут неожиданно в разговор вступил находящийся в кабине К. С. Альперович. Вопреки проведённой накануне инструкции о порядке поведения при посещении высших руководителей государства, Альперович решил прервать доклад Расплетина, обратив внимание, как ему показалось, на одно существенное достоинство аппаратуры.
Показав на расположенное рядом место оператора ручного сопровождения цели, Альперович заявил, что на экране можно не только видеть в крупном масштабе встречу ракеты с целью, но и также оценить ошибку наведения ракеты на цель. Такая вольность не понравилась Л. П. Берии, который отреагировал одной фразой: «А нэльзя ли сделать так, чтобы вообще без ошибок?» – и, не сказав больше ни слова, вышел из прицепа и направился с сопровождающими в кабинет руководителя испытаний. Расплетин не одобрил вмешательства Альперовича в разговор, заметил, что оно могло вызвать непредсказуемые последствия: в разговоры с высоким начальством лучше не вступать!
Далее состоялся очень содержательный разговор о планах испытаний на опытном и экспериментальном образцах ЦРН, порядке запуска конструкторской документации на серийные заводы.
Особую заботу у Расплетина вызывал разброс характеристики антенн. Он установил жёсткие требования к изготовлению антенн, которые практически не выполняли серийным заводом. Нужны были новые методы контроля качества антенн, не приводящие к нарушению работы станции. Но это будет чуть позднее, а пока Расплетин предложил ответственным за изготовление аппаратуры ЦРН на серийных заводах назначить Г. В. Кисунько, известного специалиста по антенно-фидерным устройствам.
Именно с этого времени к Г. В. Кисунько будут направляться все донесения о полигонных испытаниях антенн ЦРН и вызовы на совещания в ТГУ и к Л. П. Берии.
Л. П. Берия согласился с предложениями КБ-1 направить опытные образцы ЦРН на полигон Капустин Яр. Результаты визита, доклады и обсуждения предложений произвели на него очень хорошее впечатление, он остался доволен увиденным, докладом А. А. Расплетина и дал команду отправить опытный образец на полигон Капустин Яр, особо оговорив порядок передачи оперативной отчётности по полигонным испытаниям.
Берия однозначно понял, что все возникающие трудности с испытаниями средств ЦРН будут преодолены и можно будет после развёртывания ЦРН на полигоне и первых облётов доложить И. В. Сталину, что радиолокатор обнаружения и наведения ракеты системы «Беркут» будет создан к ноябрю 1952 года, как и предусмотрено пунктом 5 постановления СМ СССР. Это был очень важный вывод Л. П. Берии после посещения испытательной площадки ЦРН в Кратове.
К этому времени значительные успехи были достигнуты и в разработке по теме «Комета».
После доработок самолётов-снарядов с августа по ноябрь 1952 года было осуществлено 10 пусков самолётов-снарядов, и почти все были удачными. В качестве мишени использовался списанный крейсер «Красный Кавказ». Самолёты-снаряды пробивали броню крейсера, а некоторые пробивали оба борта корабля.
Заметим, что Серго Берия был техническим руководителем комплексных испытаний, а сам Лаврентий Павлович руководил государственными испытаниями комплекса «Комета». Испытания проходили в Крыму на базе 71-го полигона ВВС, который базировался в районе Керчи (посёлок Баширово).
21 ноября 1952 года, за два месяца до окончания испытаний по теме «Комета», был проведён пуск самолёта-снаряда с боевым зарядом с самолёта-носителя Ту-4. Пуск прошёл удачно, и прямым попаданием крейсер-мишень «Красный Кавказ» был потоплен.
Л. П. Берия в своём дневнике писал:
15/5-52. Проводили пуски «Кометы». Впечатление сильное. Первый раз меня потряс взрыв РДС-1 (первая атомная бомба. – Авт.), но там больше было радости, а не впечатлений, потому что всё на большом расстоянии и в бункере. А тут снаряд прошивает борт «Красного Кавказа» и выходит с другого борта. Вот это сила! Молодец Ахмет-Хан! Думаю, Коба не утвердит представление на третью Звезду, скажет «не война». Дадим Сталинскую премию. А тем двум дадим Героя. Заслужили.
Султан Ахмет-Хан (1920–1971) – дважды Герой Советского Союза, крымский татарин. Во время войны сбил лично 30 и в группе 19 самолётов противника. В 1953 году в числе других разработчиков комплекса получил Сталинскую премию. Был личным другом Серго Берии. Погиб при испытаниях нового двигателя на самолёте-лаборатории.
Фраза «А тем двум дадим Героя» относится к лётчикам-испытателям Сергею Николаевичу Анохину (1910–1986) и Василию Георгиевичу Павлову (1916–1998). За проявленное мужество и героизм при испытаниях системы «Комета» 3 февраля 1953 года они были удостоены звания Героя Советского Союза. Вместе с Султаном Ахмет-Ханом они совершили 150 пилотируемых испытательных полётов для отработки систем отцепки ракеты и её конструкций.
Эту дату – 21 ноября 1952 года – следует считать днём рождения управляемого реактивного оружия. В конце 1952 года система «Комета» была принята на вооружение, став первым авиационным комплексом ракетного управляемого оружия класса «воздух – море», поступившим на вооружение авиации СССР.
Ещё в главе «Система «Беркут». 1950—1955»:
Определение облика системы «Беркут»
Контрольный визит Л. П. Берии
Стрельбы по имитируемым целям в замкнутом контуре
Последствия ареста Л. П. Берии
Работа на подмосковных объектах