Ученый, предприниматель, общественный деятель, благотворитель
Журнал «Социум». №3(46) 1995 год

Из русского мифа. Сусаниада. Неортодоксальная версия

Ксения Иоанновна Романова, благодарная царица-мать. Гравюра И. Штенглина
Ксения Иоанновна Романова, благодарная царица-мать. Гравюра И. Штенглина

Куда ты завёл нас? Не видно ни зги...

К. Рылеев

История...

«Мне кажется, пришла пора говорить о нашей истории так, как она происходила», – эти слова Шукшина приобретают особый смысл и значение в наши дни. Почему? Потому что именно сейчас лжепатриоты кричат о том, что процесс осознания русским народом своего униженного положения, роста обид на бесцеремонность в обращении как непосредственно с ним, так и с его исторической памятью, с его национальными святынями набирает ускорение.

Упрёк в данном случае относится к развенчанию монархической легенды о подвиге Ивана Сусанина.

...30 ноября 1619 года первый царь династии Романовых издал жалованную грамоту, в которой говорится о подвиге Сусанина. До наших дней это единственный оригинальный документ в этой истории. В нём идёт речь и об освобождении потомков Сусанина от всяких государственных и местных повинностей.

Анализ грамоты вызывает целый ряд недоуме́нных вопросов. Ни в русских, ни в зарубежных источниках той поры имя Сусанина не называется. Михаил издал грамоту лишь через шесть лет после упоминаемого в ней «спасения жизни царя». Сразу же по восшествии на престол Михаил отметил и щедро наградил всех, кто этому способствовал. Так, Козьма Минин был уже в 1613 году сделан думным дворянином и пожалован вотчиной.

Совершенно непонятно, почему царская милость за такой подвиг дана «по совету и прошению матери Нашея», как говорилось в грамоте. Казалось бы, награда за такой героизм подразумевается как нечто само собой разумеющееся.

Ряд историков считает, что и Михаил Романов, и его мать впервые узнали о сусанинском подвиге лишь от Богдана и Антониды Собининых во время приезда молодого царя на богомолье в Костромской уезд в 1619 году. Кстати, именно этот год характеризуется резким усилением самодержавной власти.

Само пожалование – небольшой участок земли и освобождение от тягла семьи Собинина и его потомков в будущем. В грамоте специально оговаривается, что этот надел остаётся за ними навсегда.

Отсутствие каких-либо достоверных данных о Сусанине – спасителе царя и Отечества – его семье и предках просто поразительно: до наших дней не найдено ни одного документа. «Данные для родословной таблицы рода Ивана Сусанина...» показывают, что только на основании грамоты от 30 ноября 1619 года говорится о годе смерти Сусанина (1613-й) и о том, что он был отцом Антониды Собининой, отсутствуют полные хронологические данные об их детях и внуках.

И это в отношении «спасителя царя», претерпевшего «немерныя пытки»!

Хотя в грамоте совершенно категорично говорилось о передаче потомкам Сусанина в вечное владение земельного надела и освобождении их от любых повинностей и податей, Собинину и его детям не пришлось беспрепятственно воспользоваться высочайше дарованными льготами. По духовному завещанию матери царя вся Домнинская вотчина в 1630 году перешла во владение Новоспасского монастыря. Потомков Сусанина не исключили из общего перечня завещанных монастырю крестьян, и Новоспасский архимандрит их очернил, то есть из белопашцев обратил в крепостных. Белопашцы били челом Великому Государю, указывая, что, несмотря на обельную грамоту, тот архимандрит с них «всякие доходы на монастырь емлет».

В 1633 году появилась новая царская грамота. Она подтверждала освобождение от крепостной зависимости, но в то же время оставляла в силе и часть завещания Марфы Иоанновны о передаче земли, ранее выделенной потомкам Сусанина, монастырю на помин души. Вместо деревни Деревнищи царь жаловал пустошь Коробово – «в вотчину и в род их неподвижно».

Ни с точки зрения династического интереса, ни с точки зрения чисто человеческой нельзя допустить такой забывчивости, такой чёрной неблагодарности в отношении потомков человека, принявшего мученический венец во имя спасения своего господина. Мотивировочная часть грамоты находится в полном противоречии с последующими действиями царя и его матери.

Но и после выхода грамоты 1633 года положение наследников Сусанина по-прежнему оставалось шатким...

Памятник Сусанину в Костроме (не сохранился)

Признательность династии Романовых. Выполнена в бронзе

Легенда...

«Русский биографический словарь» отмечал в 1912 году: «До второй половины XVIII века никто и не думал видеть в Сусанине спасителя жизни первого представителя Дома Романовых на русском престоле. Насколько известно, впервые подвиг Сусанина именно в этом смысле освещён костромским архиереем Дамаскином в его приветственной речи Императрице Екатерине II, в 1767 году посетившей Кострому...»

Необходимо отметить, что царствование Екатерины II, урождённой принцессы Ангальт-Цербстской, характеризуется сильнейшими русификаторскими тенденциями. Разрабатываться эта «золотая жила» стала с начала XIX века. Своего апогея она достигла в царствование Николая I. Это не случайно – идеологии самодержавия, православия и народности был очень кстати миф о простом крестьянине, отдавшем жизнь за царя.

К началу 70-х годов из Ивана Сусанина рядом историков и литераторов, явно выполнявших своеобразный социальный заказ, была вылеплена фигура национального героя. Целый ряд авторов с такими подробностями описывали события, о которых вскользь говорится в одном-единственном документе, как будто при пытках и смерти Сусанина присутствовали лично.

В 1862 году в журнале «Отечественные записки» появилось «Историческое исследование» Н. И. Костомарова «Иван Сусанин».

Энциклопедия Брокгауза и Ефрона подчёркивает, что «общее значение Николая Костомарова в развитии русской историографии можно, без всякого преувеличения, назвать громадным. Им была вынесена и настойчиво проводилась во всех его трудах идея народной истории». А «Русский биографический словарь» отмечает, что характерной особенностью трудов Н. И. Костомарова было то, что «они были первыми по времени научными трудами по русской истории, в которых многие вопросы и эпохи рисовались не по обязательному до тех пор шаблону официального учёного направления...»

Отданная жизнь стала «Жизнью за царя». Исполнена Осипом Петровым и Фёдором Шаляпиным

Костомаров тщательно проанализировал как жалованную грамоту 1619 года, так и все последующие документы и версии, относящиеся к Сусанину, и доказал, что рассказы о его подвиге не более как монархическая легенда. Он выказал огромное гражданское мужество, завидную твёрдость в отстаивании подлинно научной истины в противовес привлекательным, но надуманным версиям, угодным и выгодным власть предержащим. Николай Иванович Костомаров опроверг версию о якобы народном характере легенды о Сусанине: «Сусанинский эпизод – это миф литературный, книжный».

Уже в вышедшей в 1912 году в Костроме книге о судьбе потомков Сусанина говорилось: «Каких-либо преданий и сведений о прошлой жизни у коробовцев не сохранилось. О подвиге Ивана Сусанина опрошенные мною крестьяне рассказывали лишь отдельные эпизоды и притом, по большей части, явно книжного характера».

Ответ на критику своего «Исторического исследования» Николай Костомаров дал в своём сочинении «Личности Смутного времени»: «Если бы шло дело об одной вере, то и возражать было бы неуместно. Отчего же не верить, если от этого тепло и приятно? Но когда собственную веру выдают нам за правду о Сусанине и когда поэтому приводят новые факты в качестве исторических, то мы считаем обязанностью подвергнуть их критике...»

Последним оппонентом Н. И. Костомарова до революции был Василий Алексеевич Самарянов, автор брошюры, служившей официальным учебным пособием. Вот как описывает он подвиг Сусанина: «...польские и литовские люди... разыскивали, где живут Романовы, чтобы захватить Михаила Фёдоровича, уже наречённого в Москве Царём Русским. При этом они шли по указанию "языков", которых хватали и пытали на пути к вотчине Романовых».

Далее автор сообщает: «...поляки и литовцы знали, что Романовы живут в Домнине, как попадается им Сусанин, которого, как домнинского жителя, они схватили и приказали ему вести их в Домнино. Сусанин повиновался и повёл... только не в Домнино, а в противную сторону – к селу Исупову, в Домнино же послал своего зятя Богдана Собинина с извещением о грозящей опасности – близком присутствии польских и литовских людей – и с советом ехать немедленно в Ипатиевский монастырь.

Умышленно блуждая с поляками по соседним лесам и Исуповскому болоту целую ночь и утро следующего дня, Сусанин, несмотря на жестокие пытки, не открыл им, где царь. И когда, наконец, сознался врагам, что Михаил Фёдорович в Костроме, в Ипатиевском монастыре и, следовательно, в полной безопасности, тогда раздражённые этим обманом поляки, после многих тяжких мучений, изрубили Сусанина на мелкие куски». Василий Самарянов указывает источник, откуда почерпнуты все эти живописные подробности: «В таком виде из рода в род переходили сказания о подвиге Сусанина».

Доказательством достоверности совершенно фантастического рассказа о казни Сусанина в Исупове является, по Самарянову, «массовое присутствие при сем жителей этого села. Но само это массовое присутствие устанавливается не каким-либо независимым документом, а лишь свидетельством сидоровского белопашца Ивана Лукоянова Сабинина и его московских родственников».

Желая опровергнуть Костомарова, автор всё же не стал отыскивать документы в архивах, а предпочёл просто «верить» лицу, заведомо заинтересованному в муссировании легенды.

Возникает также вопрос: какова была судьба «языков», которых хватали и пытали польские и литовские люди? На каком языке они разговаривали? И если Сусанин был казнён в селе Исупове, то где же его могила? Но подчеркнём – уже Самарянов отказался от версии о том, что Сусанин завёл отряд поляков в болото. Ведь если все до одного погибли, то откуда же слова о пытках немерных?

Пример костомаровского труда убедительно показывает: история, в отличие от мифологии и мифотворчества, – наука точная, базирующаяся только на фактах, а не на выдумках, какими бы высокими соображениями ни руководствовались составители различного рода житий.

В 1990 году я предложил статью в журнал «Вопросы истории», в которой пытался доказать, что подвиг Сусанина не исторический факт, а монархическая легенда, выдвинув и тот аргумент, что Русская Православная церковь не причислила Сусанина к лику святых. Статья появилась в крайне урезанном виде лишь в 1993 году.

Правда, есть и другая точка зрения. Вот что пишет Н. Борисов в статье «Иван Сусанин и его потомки»: «Учитывая существующую на Руси традицию канонизировать святых, мною как исследователем темы подвига Сусанина было выдвинуто предложение рассмотреть на комиссии Священного Синода Русской Православной церкви по канонизации святых кандидатуру Ивана Осиповича Сусанина. С этой целью в 1991 году мною сделано представление в Московскую патриархию и Костромскую епархию, где предложение было с интересом встречено и изучается».

Что это: удивительное, невероятное совпадение? Или?..

В научном плане Н. И. Костомаров сто тридцать лет назад поставил все точки над «i». И если продолжают рассказывать широкой публике «патриотические» байки, выдавая их за действительность, то не в последнюю очередь причина этого в том, что есть «учёные», которые от этих россказней кормятся.

Анатолий Вайсман
По публикации в журнале «Новое время»

Ещё в главе «Семья - дом - отечество»:

Что же такое «потёмкинские деревни»?

Состав русского общества. Проба диссидентствующего пера. Век XIX

Из русского мифа. Сусаниада. Неортодоксальная версия

Мы и сами Сусанины...