Финские грачи русского леса

Русский лес давно переживает тяжёлые времена. Но его сигналы о помощи были услышаны лишь сейчас. Да и то, надо думать, потому, что кризис, в котором пребывает наша лесоперерабатывающая промышленность, больно ударил нехваткой бумаги. Журналисты забили тревогу, и под давлением созданного ими общественного мнения советские лесоводы обратились за помощью к финским коллегам. Крупнейшая в мире инженерно-консультационная фирма «Яакко Пеурю» разработала «мастер-план» развития лесного хозяйства для ряда регионов нашей страны.

Автор рисунка: Александр Кореньков

Что означает «мастер-план»? Мастер – понятно. Что такое план, нас тоже, слава Богу, учить не надо. И всё же... За ответом на этот вопрос я отправился на одну из окраин Хельсинки, где в парковой зоне разместились многоэтажные строения «Яакко Пеурю».

30 лет назад предприимчивый инженер Яакко Пеурю, видя, каких успехов достигла его страна в лесной промышленности, решил обобщить опыт Суоми и распространить его в других странах, богатых «зелёным золотом». Желающих оказалось немало, фирма стала процветать. В прошлом году её оборот составил 150 миллионов долларов (мало кто способен заработать столько лишь на технических консультациях).

Сотрудников – 5 тысяч. Из них 4 тысячи работают за рубежом. В прошлом году на фирму поступил заказ из Советского Союза: разработать концепцию развития и эксплуатации лесных угодий Коми АССР, Карельской, Архангельской, Ленинградской, Новгородской, Вологодской, Кировской и Пермской областей. Руководить этой работой было поручено вице-президенту АО «Яакко Пеурю» Матти Кярккяйнену.

Застать на месте кого-нибудь из руководителей фирмы довольно трудно: по долгу службы они постоянно путешествуют. Но мне повезло вдвойне: я встретился с М. Кярккяйненом, который только что приехал на пару дней из Москвы.

– Так что же такое «мастер-план»?

– Если в нескольких словах, то это взгляд на какую-либо проблему глазами постороннего человека. Скажем, правительство того или иного государства приглашает иностранных специалистов и просит дать совет, как вывести её из кризиса. Мы в свою очередь знакомим заказчика с лучшим мировым опытом и рекомендуем наиболее приемлемые, на наш взгляд, модели. А уж дело правительства – принимать наши рекомендации к действию или нет.

– С чего же Вы начали?

– Как обычно, со сбора данных о состоянии лесных угодий, промышленности, людских ресурсах, государственных, административных и правовых институтах, экологической ситуации в регионах и так далее. Причём мы приступили к разработке сразу нескольких альтернативных вариантов.

– Вы работаете самостоятельно, или Вам помогают наши специалисты?

– Сами мы, пожалуй, не осилили бы столь огромный объём работы, а потому сразу же установили тесное сотрудничество с советскими коллегами. На их плечи легла практически вся подготовительная работа. Хочу отметить точность, полноту и оперативность, с которой они представили нам статистические данные. Затем наша фирма направила в каждый регион по две группы специалистов: пока одна изучает лесные массивы, другая знакомится с промышленными ресурсами, оценивает уровень технического оснащения заводов.

Днём с огнём не найдёшь, чем облегчить их труд... Интересно, а как у соседей?!

– И что Вы можете сказать об увиденном?

– Буду откровенен. И не только потому, что это мой принцип, но и потому, что клиент должен знать всю правду, пусть не самую для него приятную. Начну с лесов. В регионах, которые охватывает наш «мастер-план», они занимают примерно 140 миллионов гектаров, что в 4 раза превышает все лесные массивы Финляндии. На их долю приходится более трети всей добываемой в Советском Союзе древесины, 50 процентов целлюлозы и 44 – бумаги. Это едва достигает половины того, что производит Финляндия, а ведь здесь вырубают древесины в два раза больше, чем у нас.

– Каковы же, на Ваш взгляд, основные причины столь низкой производительности?

– Это результат, как у вас говорят, бесхозяйственности. Никто не отвечает за то, что огромное количество уже произведённой древесины просто-напросто сгнивает ещё на пути к заводам. Это в порядке вещей. Затем в СССР применяются сплошные вырубки, после которых леса восстанавливаются с огромным трудом. В нашей стране древесина добывается в основном с помощью санитарной вырубки. Это дороже, но зато после неё не остаётся пустынь. Хотя, конечно же, главная ваша проблема – отсталая, неповоротливая и неспособная производить санитарную вырубку техника.

Совсем нет малых комбайнов, которые забираются в чащи, выборочно валят деревья, тут же очищают их от коры, сучьев и вывозят на прицепах. И всё же ситуация не так уж безнадёжна, как считают ваши специалисты. А вот с перерабатывающей промышленностью дело обстоит гораздо хуже. В Новгородской области мне пришлось побывать на фабрике, где из 5 (пяти!) имеющихся бумагоделательных машин старейшая отметила в прошлом году 100-летие, а самая новая – 65-летие.

Ту же картину мы увидели и на целлюлозных комбинатах: всюду устарелое оборудование; отсталая технология; отходы сбрасываются в реки и озёра; штаты переполнены; производительность крайне низка.

На мой взгляд, это происходит из-за того, что в лесопромышленную отрасль вкладывается мало средств. А ведь переработка древесины – дело очень дорогостоящее, и за 10–15 лет ситуацию исправить трудно. Например, для строительства современного целлюлозного завода требуется не менее полумиллиарда долларов. А вам нужно открывать таких заводов как минимум по два в год.

– Но деньги, деньги! Где их взять?

– Единственный выход мы видим в увеличении продажи необработанной древесины. Это самый дешёвый способ для накопления капитала на реконструкцию лесоперерабатывающей отрасли. Он требует затрат только на пилку, рабочую силу и вывоз. С учётом роста безработицы в вашей стране он сулит к тому же занятость населения. Кроме того, у вас есть, пусть и не очень хорошая, но достаточно развитая сеть автомобильных и железных дорог.

Лес во всём хорош, если с ним по-хорошему. Он, как и многое другое, твердили мы, наше богатство. Господи! Откуда ж такая бедность?

– Уже предвижу протесты: мол, СССР и без того превращается в сырьевой придаток Запада, а Вы предлагаете усилить эту тенденцию, заняться разбазариванием наших богатств...

– Но разбазаривание – это не продажа леса на валюту, а проедание вырученных средств. При четвёртой части мировых запасов леса доля лесной промышленности СССР составляет лишь незначительную часть мировой. У вас лесов в 15 раз больше, чем в Финляндии, а выпускаете вы лесной продукции только в 2 раза больше, бумаги – примерно столько же. Вот это – действительно разбазаривание национального достояния.

Послевоенная Финляндия тоже начинала с продажи необработанной древесины. На полученные деньги мы создали не только мощную лесную промышленность, но и совершенно новые для нас металлоперерабатывающие и наукоёмкие отрасли производства.

В 50-х годах лес составлял 90 процентов финского экспорта, а сейчас – 40. С тех пор и говорят, что финны вошли в индустриальное общество «на деревянных ногах».

– Не лучше ли пойти по пути создания совместных предприятий, чтобы привлечь к нам западную технологию?

– Политическая нестабильность и неуверенность в вашем завтрашнем дне отпугивают иностранных партнёров. Кроме того, западные бизнесмены, привыкшие к чёткости в работе, к тому, что решения принимаются на месте и оперативно, просто теряются в вашей обстановке. Они не знают, на каком уровне и с кем иметь дело, кто и как будет брать с них налоги?

Центр? Республика? Область? Местные власти? Или же все вместе? Затем из-за нехватки валютных средств ваша сторона стремится расплачиваться с партнёрами с помощью бартерных сделок. Возможно, это приемлемо в какой-нибудь другой отрасли, но в лесной промышленности погашение вкладов таким образом может растянуться на десятилетия.

– Наша страна движется пусть и со скрипом, но в сторону рыночной экономики. На какую форму собственности Вы ориентировались, составляя «мастер-план»?

– Мы бы не советовали вводить частную собственность на леса. Это не магазинчик или ресторан, где дело можно запороть, но и быстро выправить. А потому при разработке «мастер-плана» мы исходим из того, что лес будет в руках государства. В Финляндии, например, 30 процентов лесов находятся в государственном владении, а в Канаде – даже 95. Но что нужно менять срочно и коренным образом, так это форму управления! Пока архангельским мужиком будут руководить из Москвы, пока ему будут приказывать, что и в каком количестве производить, да при этом лишать его прибыли, толку не будет. Центр должен лишь принимать стратегические решения, а всё остальное – решать самим предприятиям. На местах лучше знают, сколько стоит энергия, рабочая сила, сырьё, а следовательно, и сама продукция.

Да простится ему, ибо не ведал, что творил. Автор рисунка: Владимир Солдатов

Этих, дров наломавших, ни одна верёвка не выдержит. Автор рисунка: Игорь Смирнов

– До работы в Советском Союзе Вы долгое время занимались аналогичной деятельностью в США и Малайзии, можете сравнивать не только материальную базу нашего лесного хозяйства, но и подготовку специалистов...

– Действительно, при работе над «мастер-планом» мне всё время приходится работать бок о бок с вашими экспертами, и помощь их неоценима. Это хорошие и очень добросовестные люди. Конечно, профессиональный уровень оставляет иногда желать лучшего. Но это уже не их вина. Я был просто поражён, когда узнал, сколь редко они бывают за границей. Как можно мечтать о производстве на мировом уровне, практически не зная его?

– Последний вопрос. Добрый совет нынче дорог. А во сколько обойдётся Советскому Союзу Ваш?

– Увы, это секрет фирмы. И на сей раз не нашей, а вашей. Строгая конфиденциальность – золотое правило бизнеса. Даже в эпоху гласности. Могу только сказать, что мы берём с советской стороны гораздо меньше, чем взяли бы за такую работу с любого другого заказчика. И дело не только в том, что мы учитываем ваше нынешнее положение. Просто верим, что эти трудности будут преодолены и что у вашей лесной промышленности большое будущее. Мы тоже хотели бы занять в нём определённое место. Мы помним о лучших временах нашего экономического сотрудничества, и не хотелось бы думать, что они прошли безвозвратно. А хорошая память, как и хороший совет, тоже имеет в деловом мире неплохую цену.

Аркадий Присяжный

• Журнал «Социум»
• 1992 год
• №1(13)

Ещё в главе «Человек - общество - природа»:

Мы должны научиться очищать свои душу и тело

Финские грачи русского леса