Чёрный ворон, что ты вьёшься... Год 1914-й глазами православного священника
Лето стоит знойное. Во многих местах горят леса. Солнце застилается дымом. Свет стоит тревожный, словно апокалипсический. По ночам вспыхивают гневные сухие молнии.
Ползают тёмные приглушённые слухи...
Старик Кирик сказал мне сегодня, что он приникал к земле ухом и слышал, как гудит земля:
– К беде это, батюшка!
Деревенский дурачок Сёма ходит по деревне и во всё горло распевает пугающую песню:
– Чёрный ворон, чёрный ворон,
Что ты вьёшься надо мной,
Иль мою погибель чуешь,
Да э-эх!..
Бабы на него шикают, а он раздирает душу этим степным взвизгом: «Э-эх!..»
Я не мог удержаться, чтобы не выйти сегодня ночью в сад и не приникнуть ухом к земле – послушать, гудит ли она?
...А может быть, это моё сердце гудело?
* * *
Я проснулся с великим криком. Во сне привиделось мне, что Господь покидает землю... Я встал с постели, и никак не мог успокоиться.
Горница моя озарялась сухими молниями. Я подошёл к окну и долго смотрел на потемневшую землю. Меня стал охватывать страх. Пал перед иконами на колени, но молитва не успокоила:
– Неужто Он не слышит?
Среди ночи я побежал в церковь. В алтаре затеплил семисвечник и до самого утра простоял перед престолом. Мне стало легче.
* * *
Объявлена война.
* * *
По всей Руси панихиды служат. Помянники всё гуще и гуще заполняются именами убиенных воинов. Душа подвига ищет. Всё своё имущество я раздал осиротевшим.
Смотрю сейчас на прохладную пустоту своих комнат и думаю: нет выше блага, как отречение от вещей. Верно сказано: кто приобрёл себе одну фарфоровую чашку, то он уже не свободен.
Не хочется мне и дома своего. Завтра прибудут беженцы из военной полосы. Поселю их у себя, а сам в бане притулюсь.
Очень остался доволен самим собою, но потом стыдно стало: несовершенные и себялюбивые мы натуры! Не умеем творить добро без оглядки, без упоения самим собою! Далеко ещё нам до совершенного, светоподательного подвига!
Земля волнуется. Народ тревожится. Вокруг меня горя – непочатый край. Жмутся ко мне люди. Утешения ищут. До поздней ночи сижу я с народом своим и слушаю тревоги их и скорбь. Все горе большое носят. «В путь узкий хóждшии прискорбный, вси в житии крест яко ярем взе́мшии...» (Тропарь, глас 5-й). Посмотришь на них, сказать что-то хочешь в утешение, но вместо слов опустишь голову и молчишь...
Большое горе стряслось над нами, но сердце накликает ещё что-то более грозное и страшное.
– К каким же испытаниям ведёшь Ты, Господь, народ русский?
В. Никифоров-Волгин
Из книги «Дорожный посох». М., 1990 г.
Ещё в главе «Земля - человек - небо»:
Чёрный ворон, что ты вьёшься... Год 1914-й глазами православного священника
Во время бедствия и при нападении врагов. Псалом 90
Наказ воину Христову и Государеву. Документ неизвестной войны
DRANG NACH... РОССИЯ. Из секретной докладной записки германского Генерального штаба. 1913 год
ВПЕРЁД НА... DEUTSCHLAND. Из мыслей философа – Фёдора СТЕПУНА, очевидца и участника войны