Bonjour Moujik! Pochiol von!
Дивлюсь я на небо та й думку гадаю: с чего бы это наш народ так обуяла внезапная страсть к самодержавию – православию – народности?.. К аристократии? Вчерашний член партии, инженер, держатель сахарных талонов – и мясник у него «схвачен», и авторемонт – вдруг вспоминает, что он, «завязан» собственно, белая кость, что и прадеды сиживали одесную, что и вообще в нём, знаете, что-то такое особенное... И вы с ним, знаете, полегче. Он другой. Стоит в тех же очередях, но... Кто он и кто вы – понимать надо. Ни ум, ни талант, ни порядочность, ни оригинальность, ни доброта, ни добросовестность не в счёт. Это-то у всякого простолюдина найдётся, а голубая кровь – не у всякого. Ni-ni.
Интересные дела! Дореволюционная русская аристократия, смущаясь разительным сословным неравенством и понимая, что кому многое дано, с того много и спросится, старалась как-то смягчить разрыв между собой и простыми людьми. Мучаясь комплексом вины, заигрывала с народом как могла – и умно, и по-глупому, старалась идти на сближение, простить пороки, закрыть глаза на очевидную неблагодарность, равнодушие и прямую ненависть.
Если мужик дурён, то я виновата – кусала себе пальчики русская аристократия. Правильно, ты виновата, – думал мужик, сопротивляясь образованию, просвещению, смягчению нравов и другим предложенным аристократией программам. Поджигал, к чёртовой бабушке, поместья, вырубал барский лес, вытаптывал пашню. Потом, подталкиваемый под локоть Ильичом со товарищи, разграбил оставшиеся дома, пограбил бельишко и мебелишку, раздраконил всё, что ещё на земле торчало, ну это все дела известные.
Бунинский рассказ о том, как в одном разорённом поместье ощипали павлинов и пустили бегать голыми, пока они не издохли, теперь все знают. Павлин действительно выглядит аристократически. А народ это ой как не любит. Совершив вышеуказанные и другие аналогичные действия, народ расправился с аристократией, а заодно и с образованными классами вообще, вытоптал интеллигенцию и превратился в персонаж Зощенко. Никто его больше не просвещал, не лечил, нравы не смягчал, никто перед ним не заискивал и не стеснялся, на ручках не носил. Управляйся сам, как можешь.
И вот теперь остатки былого дворянства сделали остаткам народа пфуй. Пошёл вон, чёрный люд. Не садись со мной на одну скамейку. Организую клуб, кружки, дворянское собрание и буду сам туда ходить и там гордиться. А тебя не пущу.
Ну хорошо, царя с царицей, детками, слугами и собачкой расстреляли. Дворянство повыкосили. Священников поубивали. Буржуев тоже. Банкиров. Купцов. Ювелиров. Врачей. Писателей. Художников. Офицеров. Юристов. Философов. Кого ещё?.. «Мало расстреливаем профессуры!» – беспокоился Ильич. Не волнуйся, Вова, расстреливаем предостаточно. Вон – никого не видать окрест, всех подчистую... Чуть где очки мелькнут, туда и шарахнем. Все? Все.Чисто? Чисто.
.jpg)
«Если мужик дурён, то я виновата», – кусала себе пальчики русская аристократия. Сегодня остатки былого дворянства не кусают пальцев: негигиенично
Восьмидесяти лет не прошло – и уже соскучились. Ну что за народ капризный! «Идите и володейте нами...» А кому, кому володеть? Кому передать бразды? Профессура, банкиры, юристы – люди подозрительные. Потому что сами работать будут и нас, чего доброго, заставят. А мы этого крепко не любим. То ли дело монарх, аристократия, церковь. Лепота!
А костюмчики у них какие красивые, вы видели? А домики? А главное-то, главное, ни царь, ни дворянство, ни священники по определению ничего ручками делать не обязаны, а только говорить, рассуждать, призывать, поучать, тыкать.
Был, правда, один монарх, любитель ручного труда, построил городок на Неве – стоит до сих пор, кстати, но это же фи. Это же не наш Третий Путь, не в наших традициях. Были, правда, дворяне – учителя, инженеры, врачи и так далее, но теперь-то мы, прозрев, любим их за то, что они дворяне, а не за то, что работали. Были, правда, священники – учёные, работники, подвижники, труженики, но ведь не в этом дело, господа, а в сане! А в том, что на них благодать! А в том, что как скажет, так и припечатает. А мракобесие, господа, оно же умиляет!
Когда батюшка объявляет, нахмурившись, что православному человеку, дескать, оскорбительно видеть в иконе произведение искусства, а посему надобно у музеев иконы отобрать и храмы возвернуть, – то давайте трепетать, славяне! Искусство, разум и труд – долой! Пущай на Западе трудятся, любуясь в свободное время на музейных мадонн, а мы у них будем кредиты канючить и, сурово, истово, всей щепотью обмахивая себя от нечистого, вешать амбарные замки на кремлёвские музеи. Ибо там срамота, пёсий дух и смущение антихристово.
.jpg)
Ну а что ж делать остаткам былого народа? А ничего!
Нет, кое-кто, конечно, трудится. Наши бизнесмены (гады, заразы, кровопийцы), фермеры (у, паразит, развёл свиней под самым носом, когда я как раз на бугре с поллитрой расположился птиц послушать), врачи (знаем, им только взятки брать да коньяк трескать), банкиры (нахапает денег и бежать), учёные (от этих просто трясёт, не знаю почему, но, право, трясёт).
Всё это грязная работа, без ореола таинственности, мистики и полётов во сне и наяву. Нам же приятнее кто-нибудь такой, кто, как птица небесная, лилия полевая, не ткёт, не прядёт, не сеет, не жнёт, не собирает в житницы. Вон покойный наследник престола Владимир Кириллович много раз подряд (я лично читала в печати три раза, на трёх языках, значит, повторял...) рассказывал трогательную историю про своего внука. Как его одноклассник предположил, что тому не миновать стать президентом Франции, на что мальчик скромно возразил: президентом вряд ли, а вот русским императором очень даже может быть. Шустрый мальчуган!
А у нас тут неспокойно. И девятые января случаются, и Белыя и Малыя то отложатся, то приложатся, то опять отложатся, то, глядь, опять приложится шатание в людишках великое; и Бессарабия кочует, и «злой чечен ползёт на берег, точит свой кинжал», и Крым завещан Кравчуку Богом, не говоря уж об Одессе (здоровеньки булы, мсье де Рибас), и уже разложены карты периода до Ермака с целью пересмотра и передумывания. Хлопот полон рот. Сейчас не вполне удобно княжить.
.jpg)
Вот наш президент едет во Францию и там приносит запоздалые извинения потомкам русских аристократов в связи с причинёнными им в своё время неудобствами. Сэ трэ жантий, очень мило, только вот нетитулованным в безымянных могилах было слегка неудобнее, n'est се pas? Вот русский обыватель, и без того не шибко умный, глупеет ещё на два порядка и заставляет себя верить, что если полковник КГБ в оперных ризах окропит водопроводной водой фундамент, то шлакоблочная конструкция, авось, не рухнет, как в прошлый раз, а стало быть, можно ещё уворовать бетончику.
Неужели, думаешь, поротая задница кнута просит? И одни derriеres взыскуют плётки коммунистической, не в силах смириться с недавней потерей, другие тоскуют по солёным розгам, по английскому стеку, по этнографической нагайке...
Говорят, что русский язык обогатил дореволюционные французские словари лишь тремя словами: oukaze, knoute и pogrome. Неужели правда?
Татьяна Толстая. Из газеты «Московские Новости»
Ещё в главе «Гражданин - государство - мир»:
Демократизм: идея и образ жизни
Bonjour Moujik! Pochiol von!