Бог новой религии
(Свидетельства о Ленине и ленинизме политиков, учёных и литераторов: М. Горбачёва, Ф. Гладкова, Л. Лисюткиной, О. Фрейденберг, Л. Троцкого, В. Маяковского, Г. Зиновьева, Л. Каменева, Н. Бухарина, А. Платонова, А. Безыменского, И. Полетаева)
Чтобы обогатить Бога, надо разорить человека: чтобы Бог стал всем, человек должен сделаться ничем.
Людвиг Фейербах
«Перестройка открывает нам подлинного Ленина... Отвернуться от подлинного Ленина – означало бы подрубать корни общества и государства, опустошая умы и сердца поколений, идущих на смену» (М. Горбачёв «Слово о Ленине»). Подлинный Ленин. Он лежит в Мавзолее. Его подлинность – в подлинности государства, власти, всего, что называется Советский Союз. Корни общества и государства погружены в могилу. Что вбирают они там, чем питают наши умы и сердца?
У многих народов в древности было такое поверье: человеческая жертва укрепляет стены замков и крепостей, делает их неприступными для врагов; поэтому в фундамент построек часто закладывались люди. Но при этом могилы никогда не служили фундаментом государственности и тем более общественности.
Культура с таким атрибутом порождена и пронизана каким-то особым духом (дух – это нравственная жизнь народа). Но если могила (Мавзолей) – средоточие духа государства, а образ лежащего в нём – синтез советской культуры, то что это? «Ленин – это всё, это бесконечность. Ленин – всечеловек» (Ф. Гладков, 1924 год). «Мир Ленина необъятен... Этот мир включает всё» (М. Горбачёв, 1990 год).
«Колыбель свободы человечества»
«Москва – столица СССР. Красная площадь – центр Москвы. А Мавзолей – сердце Красной площади. В сокровенных же глубинах этого сердца – гроб с мумией, с мёртвым человеком» (Л. Лисюткина). «Стол метафоризирует высоту – небо... Сесть на стол – стать царём; отсюда – столица, стольный город... Но небо есть и преисподняя; стол служит и для возложения умершего» (О. Фрейденберг).
«Сидеть на столе» – быть царём, «лежать на столе» – быть покойником. А что означает «стоять на столе»? У нас это означает быть членом или кандидатом в члены Политбюро. Коль скоро стол – небо, стоящие на столе вознесены над толпой...
Люди толпы, паломники, несут к Мавзолею своему Богу жертвенных агнцев. А умертвляют их и решают, принял ли Бог жертву – жрецы, толпящиеся на Мавзолее и около него. (Сколько раз мы стояли на Ленинской вахте, сколько побед мы посвятили Ленину! Кто поглотил их плоды? Мёртвые ведь не нуждаются в пище).
Душеприказчики Ленина поставили дело так, что паломник, а в этой роли были и есть практически все, восторженно лобызает руку, забирающую у него жертвенное подношение, а подчас и всё остальное его имущество вместе с жизнью. Да и как не лобызать. Это ведь рука дающего.
.jpg)
О чём он сегодня думает, вглядываясь в выполненную маслом (если бы только!) революцию?
Атеисты-руководители свято чтут библейский завет – «раздавай хлебы твои при гробе праведных». И они «подтягивали» в столицу отовсюду всякого товара и продукта (когда было что «подтягивать»), чтобы раздать у гроба, облагодетельствовать. Чтобы все знали, кому обязаны. В мире нет ни одной столь провинциальной страны, как наша. Вся страна – провинция, вся живёт (жила) милостью Москвы. И только сейчас приходит понимание – да то, что мне дают, вчера ещё было отобрано у меня же. Почему я должен за это благодарить, лобызать руку дающего?
Лениниана как государственная мифология санкционировала в теоретической и художественной форме сверхцентрализацию, убеждала всех в бесконечной доброте, щедрости и справедливости Центра.
Сколько существует легенд, возникших ещё при жизни Ленина: о ходоках к Ленину за семенами, за гвоздями, за правдой и так далее и тому подобное. Ленин спас от голодной смерти какую-то деревню – дал семена. А не ленинский ли продотряд, связанный по ленинскому приказу круговой порукой, выполняя ленинскую директиву «борьба за хлеб есть борьба за социализм», выгреб всё до зёрнышка?
«Ленинцы – это кучка интеллигентов, которые под руководством не стесняющегося никакими средствами человека, Ленина, держат тёмными путями в своих руках движение русского пролетариата, который, благодаря своему невежеству и отсталости, верит большевикам» (Л. Троцкий). Такого рода нелегендарные слова чаще утаивают.
Вымысел в легенде есть лишь форма, передающая некое истинное содержание, специфика же состоит в том, что их маленькая правда (были и семена, были и гвозди и многое другое) скрывала гигантскую ложь. Поэтому легенды – это стирание грани между правдой и вымыслом, истиной и ложью. И вовсе не по простенькой схеме Оруэлла: «Ложь – это истина, война – это мир». Оруэлл читал «продажную буржуазную прессу», он понятия не имел, что пишут советские газеты: «Могила Ленина – колыбель свободы всего человечества» («Рабочая Москва», 1924, 22 янв.). Перед этим блекнут умозрительные антиутопии!
«Могила – колыбель свободы». Новорождённая свобода выкармливается в могиле и, естественно, не может выбраться оттуда. Люди же обретают свободу только сойдя в могилу, после смерти.
Новорождение и смерть как бы отождествляются, что характерно для магии, как формы жизнедеятельности и мышления. Поэтому могила Ильича имеет вовсе не символическое (символ – плод понятийного мышления, фиксирующего причинно-следственные и временные связи), а магическое значение.
Его смерть и есть рождение нового мира; могила и есть колыбель свободы и сердце страны; «вечно живой» мёртвый «живее всех живых», если воспользоваться словами В. Маяковского. А маги и волшебники, вершащие дела именем Ленина, поэтому и толпятся на Мавзолее, что иначе непонятно будет их тождество с Лениным. Ленин – это они; они – это Ленин. Они все взобрались на колыбель свободы и тоже стали живее всех живых. Они и стали тем светлым будущим, тем новым миром, который породила смерть Ленина.
«Опускай коммунизм из идей в тело вооружённой рукой»
«Всё здание ленинизма в настоящее время построено на лжи и фальсификации и несёт в себе ядовитое начало собственного разложения» (Л. Троцкий. Из письма И. Чхеидзе, 25 февраля, 1913 год)
«Наша партия есть ленинизм в действии, наша партия есть коллективный вождь трудящихся. В каждом из нас живёт частица Ленина – та, что составляет лучшую часть каждого из нас». (Он же, 22 января, 1924 год, на тифлисском вокзале.)
Ложь в действии. Вставший на позиции ленинизма начинает лгать автоматически. Естественно, кто-то из ленинцев может заблуждаться вполне искренне, лгать бессознательно. Но только не ближайшее окружение Ленина. Именно лидеры большевизма, сотворяя житие Бого-человека – Ленина, создали миф о нём как творце партии (а где были Г. Плеханов, Л. Мартов, А. Богданов?), авторе октябрьского переворота (а что делал Л. Троцкий, располагавший до переворота вполне реальной властью?). Количество мифов и вопросов к ним можно множить до бесконечности.
Можно понять Л. Каменева и Г. Зиновьева, когда они, словно соревнуясь друг с другом, возносят Ленина. Они отрабатывают прощение за предательство накануне октябрьского вооружённого восстания. В своей книге «История партии коммунистов в России и В. И. Ленин», вышедшей в Москве в 1919 году, Л. Каменев изливается в любви к Ленину, называя его и «разящим мечом пролетариата», и «другом всех трудящихся». А Г. Зиновьев, всячески пропагандируя скромность Ленина, прямо говорит: «Ленин – это вождь, Ленин – это апостол мирового коммунизма» (1918 год); «Ленинизм – евангелие мирового пролетариата» (1922 год). С этими, как говорится, всё ясно. Но зачем Л. Троцкий «протаскивает троцкизм под флагом ленинизма» (Сталин), а не действует от своего имени?
После революции 1905–1907 гг. Л. Троцкий называл Ленина эксплуататором отсталости в русском пролетариате, а в 1918-м – величайшим человеком революционной эпохи. В 1923 – «Ленин – гений, гений рождается раз в века». В 1924 – «Ленин нужен мировому рабочему классу, как, может быть, никогда никто не нужен был в человеческой истории». Л. Троцкий прозрел? Ленинские интеллект и воля открыли ему глаза на роль Ленина в мировой истории? Вряд ли. Просто Л. Троцкий и другие лидеры большевизма, будучи людьми сведущими в религиозных вопросах, поняли: необходимо как можно скорее преодолеть языческий период, наступивший после крушения монархии и разгрома православной церкви.
Многобожие, идолопоклонство должно смениться обретением единого Бога. Тогда власть Центра будет абсолютной: веря единому Богу, люди будут вверять свою судьбу в руки единой и единственной партии.
Дух коммунистической идеологии, дух коммунизма, чтобы явить себя народу, незнакомому с диалектическими изысками Маркса и Гегеля, утопиями Сен-Симона и Фурье, должен был сначала воплотиться в каком-то физическом теле, стать наглядным, осязаемым. «Опускай коммунизм из идеи в тело вооружённой рукой», – требует один из героев писателя Андрея Платонова. И слоняются эти рыцари коммунистической идеи по бескрайней Руси, ищут тела для воплощения идеи и превращают их в трупы.
Партия коммунистов господствует политически. Её цель – коммунизм! Но что такое коммунизм – непонятно. Ещё непонятнее, каким местом или органом человеческого тела его надо чувствовать. С христианской идеей «царства небесного» яснее: здесь, на земле, где существую Я, но не существует царства всеобщего равенства и абсолютной справедливости, она воплощена в Бого-человеке – Иисусе.
Своими страданиями он открывает дорогу к желанному царству. Христос терпел и нам велел. А чего ради терпеть идею «коммунистического рая на земле», коль скоро коммунисты отрицают существование души, духа вообще, если для них существует лишь одно тело?
В принципе, террор давал такую возможность. Но ведь террор как негативное определение цели не может быть вечным! Следовательно, коммунизму необходим свой Иисус, свой Бого-человек – земное воплощение идеи, который соединяет в себе и существующее и несуществующее. Несуществующее должно стать существующим! Цель – это лишь будущее состояние, следовательно, несуществующее должно явиться!
Большевики использовали своих мёртвых, убиенных не только для раскручивания спирали террора, но и для персонификации идеи коммунизма (отдавшие жизнь – уже в коммунизме). Так появляется идея коммунистического Бога ещё до того, как коммунизм становится государственной религией. Первыми богами были «знатные» покойники: В. Володарский, М. Урицкий, Р. Люксембург и другие.
.jpg)
«Товарищи! Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой всё время говорили большевики...» Ну, в общем, дальше пусть каждый сам поставит своё диагностирующее слово
Неликвиды... Поесть бы чего выбросили!
«Товарищ Копейкин, – спросил Дванов, – кто тебе ближе – Чевенгур или Роза Люксембург? – Роза, товарищ Дванов, – с испугом ответил Копейкин. – В ней коммунизма было побольше, чем в Чевенгуре...» (Андрей Платонов «Чевенгур»).
И хотя во многих жертвах белогвардейско-эсерского террора коммунизма было поболее, чем в целых российских губерниях, они не годились на роль единого Бога: кто в силу нехристианского вероисповедания, а кто по причине неизвестности в народе. Лучше Ленина роль Бога-сына никто бы не сыграл. Л. Троцкий говорит в 1918 году: «Природа... создала в одной фигуре воплощение революционной мысли и непреклонной энергии рабочего класса»; Л. Каменев в 1919 году: «Он является воплощением пролетариата, он воплощает сейчас надежду всего пролетариата»; И. Бухарин в 1924-м: «Живое воплощение теоретического и практического разума рабочего класса». Г. Зиновьев в 1925-м: «Подлинный Маркс теперь «невозможен» без Ленина... Маркс без Ленина теперь уже не весь Маркс. Маркс плюс Ленин – вот теперь весь марксизм» (подчёркнуто авт.). Религиозная система достроена полностью – идея Бога нашла себе земное воплощение.
.jpg)
Монументально! Один к одному с основателем
«Ильич! Встань, посмотри, что наделали твои ученики!»
Священник-недоучка Иосиф Джугашвили прекрасно понял, что для святости Бога необходимы заблуждающиеся, необходимы грешники, оттеняющие его святость. Л. Троцкий и Г. Зиновьев, Н. Бухарин и другие близкие к роли Христа должны быть разоблачены как предатели духа коммунизма, ибо дух может воплотиться только в одном теле, теле Ленина.
Иначе всё дело будет погублено, плюрализм противопоказан монотеизму, то есть единой религии. И они не просто должны умереть в мучениях, а сами признаться в том, что их дух раздвоен, что они не настоящие ленинцы и марксисты, что в их душах наряду с коммунизмом (Богом) жил и дьявол. Только при этом условии Ленин оставался истинным и единственным Богом-сыном, Богочеловеком.
В конце концов это поняла вся «ленинская гвардия». «Подсудимые» для дела процветания новой религии, дела партии, признавали себя убийцами, шпионами, змеями подколодными, ублюдками (как там ещё у Вышинского?). Всё это во имя Ленина.
При едином Боге, который вывел избранный народ из тьмы и привёл в землю обетованную, создав рабоче-крестьянское государство, может быть один кесарь. Им должен был стать первый ученик Бога, но Ильич не указал его, поэтому кесарем стал тот, кто первый сознался в грехе.
Ведь покаяние в грехе – это путь к спасению, очищению от сатанинского в себе. Боже всемилостив – кающихся он прощает. Троцкие, Зиновьевы и прочие были слишком самоуверенны, они начали каяться слишком поздно. Надо было, смерив гордыню, расцарапав лицо и посыпав главу пеплом, молить о пощаде до того, как партия призвала к ответу, до того, как пролетариат взял их железной рукой за горло.
Сталин покаялся на первом же «послеленинском съезде» и стал кесарем. А «ленинская гвардия» была заложена в фундамент храма новой веры для торжества дела Ленина, Сталина, а потом и всех последующих кесарей.
Однажды зажжённый огонь веры не должен был угаснуть. Его подпитывали многочисленные костры святой инквизиции. Народ без лишнего понукания, иногда с демонстративным восторгом нёс дрова в костры, сжигающие еретиков, отступников от веры, чтобы самому не быть заподозренным в отступничестве и не оказаться в огне.
.jpg)
– Вот, знаете, посылки из ФРГ не дошли до нас...
– Знаю, всё знаю... Архитрудное время, товарищи!
После каждого аутодафе партия и народ, повязанные кровью, ещё тесней сплачивались вокруг ленинского ЦК и ещё уверенней шагали ленинским путём. Истребление неверных – самый верный путь к Богу. Движение к Богу – это вечное возвращение, через преодоление собственного заблуждения. И здесь оказывается, что Сталин нужен Ленину не только как «уничтожитель» его врагов, но в значительно большей степени – как вечное заблуждение.
Ленин может жить только через Сталина. Он есть спасение от заблуждения. Это мы вместе со Сталиным заблудились, это мы оказались недостойными рая, ибо жили «не по-ленински», не по-божески. Это сатана-Сталин искусил нас и увёл не по той дороге. Только назад! Только к Ленину!
И как богомольцы, которых гнетёт бремя их прегрешений, мы покидаем родную землю, чад своих и домочадцев, и босиком в веригах, обойдя полсвета и окропив святые места слезами, приходим к Ленину. Находим успокоение там, где ступала нога Ильича. Ободряемся, снова обретаем силы и доверие к себе.
Мы молим: «Ильич! Встань, посмотри, что наделали твои ученики! Не допусти больше такого!». И невдомёк страждущим и убогим, что именно этот вздох и эта мольба – новая продажа души и тела всё тем же душеприказчикам Ленина, тем, кто восседает здесь же за кремлёвскими стенами или стоит на Мавзолее. Ленинизм – это «вздох угнетённой твари», это тот самый опиум, которым одурманивают рабочую скотину.
Каждое индивидуальное паломничество, возвращение к чистым источникам – не более чем уменьшенная проекция возвращения к Ленину при каждой новой смене власти, смене той олигархической группы, которая именем Ленина завоёвывает право сидеть на шее народа. Ибо только она представляет истинный ленинизм. Когда власть не имеет законной земной основы, она ищет себе небесное оправдание.
Генеральный – это помазанник Ленина; всякий посягнувший на его, а значит, и партии власть, самозванец и вор – на кол его. Каждая новая партийная олигархия опирается, как правило, на старую систему и старый аппарат, поэтому и имитирует обновление возвратом к «подлинному» ленинизму, «очищением его от …», «полным прочтением Ленина» и так далее, сохраняя тем самым статус-кво.
Центральная точка на круге вечного возвращения к Ленину – Мавзолей. И хотя очередь туда (главная очередь страны) уже далеко не самая длинная и уступает не только очереди за жильём, за мебелью, но и за колбасой и хлебом, она по-прежнему символизирует массовость революционного действия, возвращает к октябрьским первоисточникам.
Что увидел Г. Зиновьев в прощании с Лениным зимой 1924-го? «Я думаю, товарищи, никто из нас ничего более величественного не видел и вряд ли увидит. Народная масса как будто второй раз переживает великую Октябрьскую революцию. Такое чувство у всех нас, когда мы наблюдаем этот бесконечный стотысячный поток. Ещё и ещё раз рабочий класс переживает эти великие годы и вспоминает решающий момент, Рубикон, через который перевёл нашу страну Владимир Ильич» (октябрь, 1917 год).
«Революция продолжается!». Ленинизм – залог её бесконечности.
***
Может быть. И всё же было ли новое богоявление? Этот вопрос столь же неопределённый, как и вопрос: существовал ли в действительности Христос? Ленина, которого мы знаем по письменным источникам, не существовало. Это был совершенно другой человек, совсем не кудесник. Не случайно в апреле 1924-го Крупская буквально кричала в газетах: «Не был он таким»; «Лучше бы поменьше на эти темы писать». А поэты не соглашались с женой вождя (ох, уж эти поэты!):
Он нам важен не как личность,
он нам важен
не как гений,
А как символ: «Я – не Ленин,
но вот в Ленине и я».
(А. Безыменский).
Как сказал бы учитель литературы: Ленин – образ собирательный, в нём слиты воедино дела и мысли, чувства и страдания многих тысяч людей, живших рядом с действительным Лениным, своими усилиями и волей делавших ничуть не меньше, чем этот реальный человек. Именно поэтому, то есть именно потому, что это образ собирательный, мощи, уложенные в Мавзолей, должны свидетельствовать о его реальном существовании. Поскольку его на самом деле не существовало, есть наглядное доказательство его существования!
Портретов Ленина не видно;
Похожих не было и нет.
Века уж дорисуют, видно,
Недорисованный портрет.
(Н. Полетаев).
Не знаем, как с веками, но то, что десятилетия только множат мифы о Ленине и делают портрет ещё более непохожим, это очевидно.
Из журнала «Радуга»
.jpg)
Рисунок: С. Мосиенко
Ещё в главе «Мышление - вера - нравственность»:
Бог новой религии